Кремлевские звезды (СИ)

— Да ладно, кончай, — отвечает он на рукопожатие. — Я же типа для того и хожу с тобой. Работа такая.

— Нога сильно болит?

— Нормально всё.

Нормально, да не совсем. Мы едем домой к Большаку. Я поднимаюсь по лестнице на четвёртый этаж, а парни остаются в машине. Я отпускаю их до звонка, и они едут перекусить. Любопытно, что в подъезде у Платоныча лестница идёт по спирали внутри которой должен быть лифт, но его нет. Дом сталинский, большой и добротный с множеством проживающих здесь шишек. Видать, не хватило ресурсов на установку.

Большак задерживается на работе, и, пока он не вернулся, я могу поговорить с Трыней.

— Привет, Егор, — радостно приветствует он меня.

Мы по-братски обнимаемся.

— Здорово, братуха, — хлопаю я его по спине. — Ну, как жизнь? Чего там в школе? Началась уже жесть или шалтай-болтай пока?

— Началась, к сожалению, — вздыхает он. — В интернате учиться попроще было, там одни тормоза, ну, или те, кому вся эта учёба нафиг не нужна. А здесь иначе всё. Но ничего, я справлюсь. Со мной Юлька занимается дополнительно, подтягивает меня.

Ага, что-то мне это напоминает.

— Не по математике? — хмыкаю я.

— По ней тоже, — вздыхает Трыня. — Жить некогда, одни уроки, и это, считай, только неделя прошла.

— Прикинь, когда закончишь, скажешь, мол капец, оказывается в школе халява была, а теперь жесть.

Я улыбаюсь.

— Да, ладно, — смеётся он. — Хорош запугивать, а то я так на второй да на третий год буду оставаться до самой пенсии.

— Вот, здравая мысль, — соглашаюсь я. — Тебя как в классе приняли? Не задирали?

— Меня? Шутишь? Там-то все знают, что мы с тобой из одной шайки. Я у них в авторитете. Хочешь кофе? Я тут научился ништячнее бати варить.

Круто. Батя. Вот Платоныч, человечище, взрослый парень его батей зовёт, хотя без году неделю вместе живут.

— Слушай, Андрюх, ты рад, что… ну что теперь с Платонычем живёшь?

— Мне прям по кайфу, Егор, тебе не понять, наверное. Ко мне в жизни так никто не относился, только ты да он.

Я кладу руку ему на шею и потряхиваю. Не сильно, по-дружески, чтобы скрыть смущение.

— Но тебя, — улыбается он, — батей странно называть было бы. Так что извини, ты у меня за братана. А он за отца.

— Ну давай свой кофе, бариста, — меняю я тему, не зная, что ответить.

— Какая ещё бариста? — удивляется он.

— Бариста, — смеюсь я, — это необязательно она, чаще даже парни бывают. Так называют человека, который варит кофе в кофейнях. Это профессия. Между прочим, хороший бариста на вес золота.

— На Западе что ли? — спрашивает он.

— Ага.

— Ну ладно, пошли, покажу тебе, что такое на вес золота. С молоком?

— Чёрный, мистер, — усмехаюсь я. — Ты мне скажи, с цветами получилось?

— С какими? А, с букетом, для Ирины?

Он хмурится.

— Да, для неё, — киваю я.

— Получилось. А она кто?

— Знакомая. Вообще-то не знакомая, не знаю даже как правильно сказать. Она мне в делах моих помогает, и я работал под её началом. Она из горкома комсомола, помогла работу найти. Ты прямо ей отдал?

— Ей. Но только пришлось астры купить.

— Блин, Андрюха, я же просил, — огорчённо качаю я головой.

— Ничего другого не нашёл вообще, — разводит он руками. — Уже ж вечер почти был.

— И что она сказала?

— Какая прелесть, — пожимает плечами он. — Я ведро тёмно-вишнёвых купил. Чёткие, правда, мне самому понравились, между прочим. Там одна единственная бабка сидела, я и сказал, мол давай все, бабуля. Она и согласилась. Вот такая охапка.

Он почти по-детски разводит руки.

— Ну ладно, — смиряюсь я, — молодец, что сориентировался и сам решение принял по обстоятельствам. На вот держи соточку. На мороженку ещё. Юльку в кафешку сводишь.

— Спасибо, — кивает он, принимая деньги. — Мне батя даёт вообще-то, так что не волнуйся. Слушай… а у тебя с Наташкой… ну, серьёзно же всё?

— Да, — соглашаюсь я. — Почему спрашиваешь?

— А Ирина?

— А что Ирина? Она, кстати, ничего не передавала?

— Она… ну, мне показалось, что она… как сказать…

Он ерошит волосы, подбирая слова.

— Ну, она в тебя того… как бы втюрилась, что ли…

— Это ты как так определил? — прищуриваю я глаза. — Она меня старше чуть ли не вдвое…

— Вот и я удивился, тем более, ты же с Наташкой давно уже. Но она прям расцвела, когда узнала, что это от тебя. Астры.

— Ну, это тебе спасибо надо сказать, ты же такие цветы выбрал.

Так, надо этот разговор заканчивать.

— Не, дело не в цветах, я заметил.

— Да хорош ты, Андрюха, мне проблему рисовать. Я что с этим делать должен теперь? Она вот уехала, а бумаги для Скачкова не подписала. Так сказала чего или нет?

Не знаю, верит или нет, но смотрит внимательно, с подозрением даже. Как дед старый.

— Сказала, что в Москву уезжает. Телефон дала. И ещё сказала, что так и быть, даёт тебе третью попытку, что будет ждать в столице.

— Блин, — мотаю я головой.

— Мне Наташка больше нравится, — серьёзно и немного тревожно говорит Трыня. — Тем более, ты её уже замуж позвал.

Да твою ж дивизию, лучше бы Юрку попросил, а не Трыню. Дёрнуло же меня ему позвонить с цветочками этими.