Кремлевские звезды

Он поворачивается и внимательно смотрит на Наташку.

— Ну что, дочь моя, — говорит Гена и крякает, — вот стоит твой друг Дениска, жениться хочет на тебе. Пойдёшь за него?

— Нет! — машет головой она.

— Точно?

— Папа! Он не хочет! И я не хочу.

— Видишь как, получается, — задумчиво говорит Гена. — Не хочет идти за тебя. Что тут поделать…

— Ничего, — сплёвывает мажор. — Стерпится, слюбится. У меня отец в торге работает.

— Смотри-ка, — хмыкает Гена. — Отец в морге. Большая шишка, стало быть…

— В торге!

— Ну, в торге, так в торге. Не расстраивайся. У тебя когда автобус?

— Я уезжать не собираюсь, — отвечает он и поворачивается ко мне. — Эй ты, жених-на, иди сюда, чмо.

— Он на веществах, похоже, — качаю я головой.

— Как это? — удивляется Гена. — На каких ещё веществах?

— Наркоман. Ты глянь на него.

Денис снова бросается на меня и снова получает оплеуху, на этот раз звонкую пощёчину. Это, кажется, окончательно выводит его из равновесия, и он вытаскивает из кармана складной нож. Щёлк. Тусклой молнией отсвечивает лезвие в его руке.

— А вот это уже заявка на высшую лигу, — хмыкаю я.

— Егор! — вскрикивает Наташка.

— Эй, Дениска, а ну! — восклицает Гена. — Ножичек-то убери. Кому говорю!

Он правда проглотил колёса какие-то или настолько от вседозволенности охренел? Даже Каха не такой был беспредельщик.

— Дениска!

Но Дениска, похоже закусил удила. Он рисует клинком быстрые хаотичные дуги и делает ложные выпады. Я же демонстрирую полную открытость и незащищённость. Зачем тебе нож, как бы говорю я. Но он, похоже, действительно желает пустить мою кровушку. Даже не смешно. Плечо, конечно, ещё побаливает, но с этим дурачком, я мог бы и одной левой справиться.

Я захватываю руку с ножом, провожу эффективный болевой и бросаю этого придурка на землю, выворачивая руку. Нож летит в сторону, Дениска плаксиво стонет, но успокаиваться ему рано, к нему подскакивает почти потерявший рассудок Радж и смыкает челюсти на его промежности. Не со всей силы, не захлопывает пасть, а сжимает, создавая опасное давление острыми клыками.

Бубенцы, бубенцы
Радостно звенят,
Звон идёт во все концы,
Саночки летят…

— Егорка, ну ты виртуоз, — восхищённо произносит Рыбкин, а Наташка только ахает.

— Гена, чего с ним делать? — спрашиваю я. — Наташ, убить его или помиловать?

Она, похоже, воспринимает этот вопрос, как проверку и, поколебавшись лишь долю секунды, уверенно отвечает:

— Убить.

— А мы неплохая команда, да? — ухмыляюсь я. — Прирождённые убийцы. Прощайся с жизнью, дурашка.

Кажется, теперь только, оказавшись во власти свирепо хрипящего Раджа, Дениска понимает всю серьёзность своего положения.

— Дядя Гена, — говорю я. — Вызывай Хаблюка. Надо закрыть этого говнюка с матёрыми уголовниками. Как думаешь, что будет? Я ставлю сотню, что он не сохранит свою честь до утра.

— Не знаю, — чешет в затылке Гена. — В принципе, шанс есть. Парень он отчаянный, скажет им, что батя начальник морга, может и продержится. Ладно, пошёл за Хаблюком тогда. Вы его не отпускайте только, а то он ещё на кого-нибудь набросится. Надо же, как я вовремя домой с работы шёл…

— Не надо с уголовниками, — неуверенно просит Денис.

Но на него никто уже не обращает внимания, один только Радж. Гена убегает, а Наташка подходит ко мне и прижимается, обнимает, обхватив руками мою спину. Я тоже обнимаю её за плечи.

— Прости меня, Егор, — тихо говорит она. — Вот за это всё.

— Ну что ты, милая, — вздыхаю я, — как бы иначе я показал, на что готов ради тебя?

Она тихонько смеётся, а Радж проявляет настойчивость, пресекая малейшие попытки Дениса пошевелиться. Наконец, мы замечаем синие всполохи, и к нам приближается Хаблюк на своей золотой колеснице, проезжая между кустов.

— Радж, фу, — командую я, и он недовольно размыкает челюсти, даруя Дениске пьянящее чувство освобождения.

Правда, временно. С Хаблюком шутки плохи. Он с помощью Гены запихивает мажора-дебошира в отсек для задержанных и увозит на ночлег, получив от меня оплату путёвки в одноместный номер с полным пансионом, включая щедрые комиссионные для него самого.

Утром я приезжаю в отделение и забираю Дениску. Хаблюк выводит приунывшего и притихшего агрессора, и мы сажаем его на заднее сиденье между мной и Игорем Зыряновым. Паша Круглов за рулём.

Когда подъезжаем к автовокзалу, я прошу ребят подождать снаружи и остаюсь один на один с мажором.