Кремлевский джентльмен и Одноклассники

Уже другой милиционер преградил дорогу девушке, когда она сходила с эскалатора, привезшего ее со станции метро, где играли на скрипке «Профессионала», на другую станцию, где того же «Профессионала» играли на блок – флейте.

– Ваши документы?

Девушка взглянула исподлобья на косоглазого детину, даже не озаботившегося назвать себя, не то, чтобы поднести ладонь к козырьку, и явно нерасположенного к кокетливым разговорам. Девушка несмело улыбнулась, и махнула рукой где‑то у лица – не понимаю мол. Другая рука оставалась в кармане плаща.

– Паспорт! – внушительно и без излишней вежливости повторил милиционер.

Прохожие оглядывались с неодобрением, но его это не смущало. Девушка вытащила зеленую книжечку с золоченым гербом малоизвестного государства.

– Так вы туристка? – без особой симпатии, громко, как будто говорил с глухонемой, повторил блюститель порядка: – приехали посмотреть наш город?

Девушка, словно в рот воды набрала, только продолжала застенчиво улыбаться. Ну не понимаю, и все. Косоглазому было жарко, девушка ему не нравилась, но он все‑таки поискал на портупее квадратную коробочку с круговидной прорезью, и коснувшись ее подбородком произнес:

– У меня тут польская туристка, тупая. Поляки это рядом с Латвией? Ах с Литвой… Ну так что, будет какой‑нибудь перевод? Панове? Я сам знаю, что панове, а как будет личный досмотр?

Девушка переступила с ноги на ногу, каблуки цокнули о каменные плиты пола. Ненароком, проведя по лбу бумажной салфеткой, расстегнула пуговицу у горла. Плащ сразу распахнулся, и стала видна кофточка, изящно и женственно округлившаяся там, где современной девушке полагается иметь плоский живот и осиную талию.

– Туристка беременна, – подытожил милиционер: – ладно, не надо никого. Нету на ней пояса шахида. Нет, щупать я ее не собираюсь. Вот вам ваш паспорт, панночка. И постарайтесь одна поздно не гулять.

Девушка все так же молча кивнула и пошла туда, где играет блок – флейта.

* * *

– Это пока только пикет. Толпа соберется часам к трем.

Возле веселенького розового особняка стояла незыблимая цепь милиционеров, жмурящихся от белого, негреющего солнца. Чуть дальше, возле сквера, наполовину огороженного синим жестяным забором, замечалось движение. Милицейский грузовик – фургон надвигался на группу людей в очках, бородах и ярких цветных шарфах. Забор украшала табличка «Работы по благоустройству территории ведет…». Рослая молодая женщина с волосами цвета осени подняла мегафон:

– Братья – петербуржцы!

– Отойти на тридцать метров от здания! – пророкотал металлический голос из защищенного решеткой динамика на крыше фургона: – граждане, отойдите с проезжей части, не мешайте проезду автотранспорта.

Люди в очках заулюлюкали.

Из автотранспорта к особняку пыталась проехать только черная «БМВ» со спецсигналом. Прочие привезшие сюда участников учредительного заседания нацпроекта пафосные «Ламборджини», «Порше» и «Мазератти» умышленно были припаркованы на дальних подступах. Обслуживающие «членовозы» шоферюги и секьюрити сбились в кучку и яростно обсуждали вчерашний матч «Зенит» – «Спартак». Спорщиков не касалось ни «Отойти на…», ни «Братья – петербуржцы».

– Может мы так пройдем, джентльмены? – поинтересовался общим мнением Принц и, не дожидаясь ответа, вылез из остановившейся машины.

Хромов побледнел, но Вихорь успокаивающе тронул офицера за рукав:

– Головой за него отвечаю пока что лично я. И, будьте уверены, если сейчас не выпустить погулять, он отправится ночью бродить по крышам. И с дельтапланом. Просто из принципа. Не любит чрезмерной опеки.

Засунув руки в карманы простой черной куртки и поблескивая на солнце булавкой в галстуке, Принц направился к пикетчикам, а именно к женщине с мегафоном. После некоторой заминки мегафон снова поднялся:

– Братья – петербуржцы! Пропустите машину.

– Что ты им сказал? – удивился Вихорь, когда они миновали зеркальные двери особняка и поднимались по мраморной лестнице, украшенной гербами заполярных городов: – какое слово?..

– Джентльмены меня спросили, сколько мои часы стоят, – спокойно перечислял Принц: – я сказал сколько. Потом спросили, что за камень в булавке, я сказал, что сапфир, потом они спросили, за сколько я продался сволочам, которые засели в этом особняке…

– Что они спросили, я примерно знаю. Я спрашиваю, что ты им ответил?

– Я сказал им, – Принц остановился перед высокой дверью, белая с позолотой она изображала, видимо, дворцовую, ведущую в тронный зал, но выглядела довольно безвкусно, главным образом благодаря золоченым же вензелям СНП-6, похожим на вывеску строительного подрядчика на синем заборе в сквере напротив. Принц с силой толкнул створки, и договорил фразу громко: – как поживаете, джентльмены?