Кремлевский пасьянс

– На первый раз достаточно, – авторитетно заявила девушка и первой выбралась на берег. Ермаков только сейчас заметил, что под ее короткой полупрозрачной туникой больше ничего нет, у него перехватило дыхание.

– Ермаков, ты мне просверлишь дырку в спине, – с легкой иронией сказала девушка и опустилась на теплый чистый песок. Она похлопала ладонью по песку.

– Садись рядом. Я так понимаю, у тебя накопилось множество вопросов.

Ермаков безропотно подчинился. Его глаза невольно скосились на высокую упругую грудь, облепленную мокрой прозрачной тканью. Голова вновь закружилась, и он очнулся от мягкого грудного смеха.

– Ермаков, только не вздумай умирать.

Она придвинулась к нему вплотную, так что он почувствовал плечом ее упругое тело, и заглянула ему в глаза.

– Прежде чем ты начнешь спрашивать, я хочу сказать одну важную вещь.

Ермаков молча кивнул, не в силах оторваться от ее глаз.

– Ты не должен меня бояться, понимаешь?

– А кто тебе сказал, что я боюсь тебя? – не слишком уверенно спросил Ермаков. – Что в тебе такого страшного, чего я мог бы испугаться?

– Ты прекрасно понимаешь, о чем я говорю, – в глазах незнакомки вспыхнули золотистые искорки. – Но это пройдет. И очень скоро.

Она помолчала и вдруг неожиданно спросила:

– Я тебе нравлюсь?

Ермаков попытался найти нужные слова, но, кроме обычных банальностей, в голову ничего не приходило.

– Нет?

– Я не могу сказать, что ты мне нравишься, – тихо произнес Ермаков. Увидев, как на ее лице появилась легкая тень, он поспешил с объяснениями: – Понимаешь… То, что я вижу, когда смотрю на тебя, и то, что я чувствую в этот момент… – Он опять запнулся. – Это нельзя выразить никакими словами. Не-воз-мож-но! Любое слово, любое сравнение будет здесь слишком слабым. Когда я тебя увидел, я понял одну вещь…

Он задумался, и девушка легким прикосновением дотронулась до его плеча.

– Ну что же ты? Продолжай…

– Я понял одну вещь, – после небольшой паузы продолжил Ермаков. – Что жить без тебя не смогу. Я говорю банальные вещи, но это так. Если ты исчезнешь, даже на одну секунду, я умру. Я не выдержу разлуки. Вот почему я боюсь. И это единственный страх, который я сейчас испытываю. – Он помолчал и добавил: – Я не имел права так говорить. Я не хочу выглядеть в твоих глазах эгоистом или самовлюбленным болваном. И я не могу все время держать тебя за руку. Но ты должна знать, что я… я люблю тебя.

Глаза ее широко распахнулись, затем она отвернулась, и Ермаков почувствовал, как по ее телу пробежала легкая дрожь. Ему показалось, что девушка плачет.

– Ну вот, – обреченно вздохнул он. – Я тебя обидел. – Он осторожно погладил ее по вздрагивающей спине и прошептал: – Не плачь. Я прошу тебя, не нужно плакать.

Девушка вдруг обернулась, и Ермаков увидел, как в ее глазах дрожат слезинки.

– Глупый, – улыбнулась она сквозь слезы. – И слепой вдобавок. Неужели ты не видишь, что и я люблю тебя!

Она всхлипнула и положила ему голову на плечо. Он опять почувствовал этот головокружительный запах диких степных трав и лесной земляники.

– Ты ждала меня?

Ермаков внезапно все понял, и от пришедшей догадки у него пересохло в горле. Он осторожно приподнял за подбородок лицо женщины.

– Ты ждала именно меня?

– Да, – тихо сказала девушка. Ее глаза блестели от счастья. – Тебя.

– И как долго ты меня ждала? – выдохнул Ермаков.

– Какая разница, – с легкой грустью улыбнулась она. – Может, год, а может, и тысячи лет. Это все не имеет значения. Я готова была ждать тебя целую вечность.

– И ты любишь меня… любишь, так же, как я? – спросил Ермаков, продолжая сжимать ее лицо в своих ладонях.

– Да, – прошептала она, приближая к нему свои губы.

Их поцелуй длился вечность. Теперь им предстояло узнать, как рождаются миры и с чего начинается вселенная.

Глава шестая

– Ермаков, когда ты начнешь задавать свои вопросы? – спросила женщина, поглаживая рукой его волосы. Они потеряли счет времени, то неистово занимаясь любовью, то охлаждая свои тела в прохладных водах реки. Сейчас они лежали на теплом песке, и лучи солнца, по-прежнему находящегося в зените, ласкали их обнаженные тела.

Ермаков приподнялся на локте и нежно погладил ее по щеке, затем его рука опустилась на ее грудь и двинулась дальше, на крутой изгиб бедра. Ее тело мгновенно отозвалось на ласку, соски набухли и затвердели, чуть приоткрылись губы, между которыми влажно замерцала полоска белоснежных зубов. Женщина вздрогнула, открыла глаза и шутливо погрозила ему пальцем.

– Ермаков, ты настоящий зверь! Давай немного поговорим, тебе нужно остыть. Спрашивай.

Он сел, обхватил колени руками и задумчиво произнес:

– Я не хочу ни о чем спрашивать. Разве что…

Он запнулся и с недоумением посмотрел на нее.

– Послушай… Я даже не знаю, как тебя зовут.

Женщина покачала головой и весело рассмеялась.

– Ермаков, такими вещами нужно интересоваться в первую очередь, особенно когда знакомишься.

– Извини, я вел себя как последний кретин, – виновато признался Ермаков.

– Мне нравится, как ты себя вел, – мягко заметила она, сопровождая свои слова счастливой улыбкой. – Кстати, а как тебя зовут?

– Меня зовут Ермаков, и тебе это хорошо известно.