Кремлевский спецназ

– Руководи! Разве я сказал, что ты отстранен от участия в наших действиях в России? Я сказал, что Муатабар отвечает за обеспечение проведения операции. А руководить и обеспечивать – это не одно и то же… У Юнуса имеется спутниковая станция, есть она и у тебя; связывайся с Охотником и координируй действия его отряда. Тем более кто, как не ты, может правильно, адекватно оценить складывающуюся на твоей бывшей родине обстановку, помочь Охотнику принять верное решение, предостеречь от вероятных просчетов. Руководи операцией, полковник, если есть желание. Мы ничего не имеем против.

– По времени реализации плана террористической акции изменений нет?

– Нет. Основной удар должен быть нанесен завтра, в ночь с субботы на воскресенье. Впрочем, если ты берешь руководство акцией в свои руки, то можешь внести в план коррективы.

– То, что ни Охотника, ни его подчиненных не удастся вывести из игры, у руководства движения не вызывает недовольства?

– Нет, полковник, – спокойно ответил высокопоставленный бандит из Пешавара. – Мулла Омар понимает, что это невозможно.

– Хорошо! Тогда позже я свяжусь с Охотником.

– Как тебе будет угодно.

– Еще, Адил, я хотел бы завтра получить подтверждение о переводе на мой счет суммы, оговоренной по работе у Адраси, с учетом нанесения американцам ущерба, не предусмотренного планом операции. Я имею в виду дополнительную оплату за уничтожение четырех боевых вертолетов и отдельного пехотного взвода.

– Я передам твои пожелания Омару. Думаю, он согласится выплатить тебе дополнительное вознаграждение.

– Не менее сорока процентов от суммы первоначального договора.

– Хорошо. Я все передам Омару.

– Тогда спокойной ночи, господин Куршени!

– Спокойной ночи, господин полковник!

В отведенной Куршеду спальной комнате его ждала очаровательная белокурая, миниатюрная, красивая девушка. Она сидела в длинном халате и подкрашивала губы. Увидев вошедшего мужчину, поднялась с широкой кровати.

– Здравствуйте, господин, – поздоровалась она на английском языке, которым неплохо владел Куршед.

Полковник кивнул и приказал:

– Разденься, сними с себя этот балахон.

Молодая женщина сбросила халат, под которым ничего, кроме короткой, не скрывающей интимные места майки да черных чулок, не было.

Куршед осмотрел девушку:

– Ты действительно красива.

– Спасибо, господин, – опустила глаза девушка.

– Но слишком уж хрупкая. Мне сказали, что ты проститутка?

– Да, господин, я работала проституткой, пока меня не увезли из Алжира неизвестные люди, представившиеся клиентами и щедро заплатившие сутенеру за трое суток работы.

– У тебя много бывало мужчин за день?

– Человек восемь, иногда меньше, иногда больше.

– Как же такая хрупкая выдерживала стольких мужиков? Ведь они наверняка не особо церемонились с тобой…

– Я с виду хрупкая, господин, а так – крепкая.

– Какие услуги оказываешь?

– Любые.

– Значит, секс без ограничений?

– Да, господин!

– Зови меня Али. А как тебя зовут?

– Элен.

– Элен, – проговорил Куршед, – красивое имя. Что оно означает?

– Светлая.

– Это точно! Волосы-то у тебя светлые… Или они крашеные? Вина выпьешь?

– Я от рождения блондинка. А вина выпью, если угостите.

Куршед достал из холодильника бутылку хорошего вина, из шкафа – два фужера. Девушка отпила несколько глотков.

– Пей до дна, и в постель, – приказал Куршед.

Элен подчинилась. Допив вино из своего фужера, Куршед подошел к кровати:

– Иди ко мне! Я хочу, чтобы ты приласкала меня…

Несколько часов разнообразного секса пролетели как одно мгновение. Ни одна из женщин, которых имел Куршед, никогда не доставляла ему такого удовольствия, как Элен. Полностью удовлетворившись, он откинулся на кровати. Девушка прижалась к нему:

– Господин, вам было хорошо?

– Да! Хорошо – не то слово… Удивительно, что ты, пропустив через себя стольких мужчин, не превратилась в раздолбанную шалаву.

– Я всегда следила за собой, занималась гимнастикой…

– А как ты стала проституткой?

– Это долгая история, господин.

– У меня есть время выслушать тебя. Только говори правду, ложь рождает во мне агрессию. В порыве ярости я могу убить. Говори!

Элен вздохнула.

– Родилась я во Франции, в Марселе, в бедной семье. Отца не помню, жила с матерью, она работала в одном из отелей. Закончила начальную школу. Когда мне было двенадцать лет, мать познакомилась с алжирцем Рашидом Тахаребом. Вскоре мы уехали из Франции. Жили сначала в Эль-Байеде, затем в Бешаре. Это небольшой по сравнению с Марселем город, население чуть более ста тысяч. Отчим открыл на окраине города кафе, потратив на это все наши сбережения. Через год мать неожиданно умерла. Я осталась жить с отчимом. Через неделю после похорон он изнасиловал меня, избил и пригрозил, что убьет, если пожалуюсь кому-нибудь. Я испугалась. Он стал спать со мной каждую ночь.

– Скотина, – процедил Куршед.