Кремлевский спецназ

– Согласен, тебя и не узнать. Особенно изменились руки – теперь они такие, словно тебе каждый день приходится заниматься тяжелым физическим трудом. Даже грязь под ногтями.

– Профессионал эта дама…

– Других здесь не держат.

Тимохин переоделся.

– Встретил бы на улице, ни за что не узнал бы, – оценил Крымов.

– Время, Крым?

– Одиннадцать.

– Тогда перекурим – а то мне до дома Реви закурить не удастся – и пойдем во двор. Ты сигареты-то достань…

Крымов бросил на стол пачку «Кента» и зажигалку.

В 11.10 офицеры Главного управления по борьбе с терроризмом вышли во двор посольства. У главного корпуса уже стоял внедорожник «Тойота», рядом с ним Краснов. Тимохин и Крымов подошли к нему.

Краснов улыбнулся, глядя на Тимохина:

– Елизавета Андреевна поработала на славу. Вы легко затеряетесь в толпе афганцев.

– А вот это, Андрей, как раз и не входит в мои планы.

– Ну да, извините… Сейчас должен подойти секретарь, и поедем!

– Он в курсе того, что с ним поеду я?

– Конечно! И ничего не имеет против этого.

– Еще бы он имел что-то против, – усмехнулся Крымов. – Этому секретарю тогда бы так вправили мозги из Москвы, что мама не горюй.

– Да, ваше управление – организация более чем серьезная. Небось сам президент встречается с вами…

– Только когда награды вручает. Но этот вопрос обсуждать не будем.

– Хорошо. А вот и секретарь.

Из главного корпуса вышел довольно молодой мужчина с кейсом в руках, в белоснежном летнем костюме. Он прошел мимо офицеров, кивнув им, и сел на заднее сиденье внедорожника.

Тимохин взглянул на Краснова:

– Этот тип всегда ведет себя так?

– Иногда он позволяет себе улыбнуться, но дело свое знает.

– Если хорошо знает свое дело, так почему служит здесь, в Афганистане, а не где-нибудь в Лондоне?

– А разве здесь хорошие специалисты не нужны?

– Здесь нужны хорошие разведчики, – проговорил Крымов.

Краснов улыбнулся:

– Кто о чем… Но, – он обернулся к Тимохину, – пора и нам в машину.

– Значит, мне на сиденье третьего ряда?

– Да, там окна затонированы.

– А как садиться?

– Через заднюю дверь. Через нее и выход на остановке.

Офицеры заняли место в «Тойоте», и внедорожник выехал с территории российского посольства. Александр не видел дороги. Автомобиль проехал не более километра, пару раз свернув налево и направо, и остановился.

– Ваш выход, Александр Александрович, – обратился к Тимохину Краснов с переднего пассажирского сиденья. – Отсюда пойдете по улочке назад, как раз на площадь у базара и выйдете. Удачи!

Тимохин покинул внедорожник. «Тойота» тут же рванула дальше, скрывшись за ближайшим поворотом. Александр осмотрелся. Он узнал эту улицу. Через квартал дом Ревунова, можно было бы пройти прямо к его усадьбе, но следовало идти на площадь. Конспирация. У базара никто не обратил внимания на афганца, остановившегося посреди площади. Александр посмотрел на часы. Без двух минут полдень. И тут же почувствовал, как кто-то дернул его за рукав рубахи. Тимохин повернулся. Перед ним стоял мальчишка в грязной одежде, с испачканным лицом, лет этак двенадцати. Он протянул руку.

– Тебе чего, бача? – спросил на фарси Тимохин.

Мальчишка только промычал что-то в ответ. Он был действительно глухонемой.

Александр достал из кармана мелочь и всыпал ее в маленькую грязную ладонь. Парнишка поклонился и пошел в сторону улицы, где жила семья Ревунова. Это означало, что у Реви все в порядке и встреча состоится по плану. Тимохин медленно двинулся следом за мальчишкой. Тот вскоре шмыгнул в переулок. Александр подошел к забору усадьбы агента российской внешней разведки. Калитка в заборе оказалась открытой. Тимохин вошел во двор и увидел женщину, закутанную в темную одежду. Она склонила покрытую платком голову:

– Добрый день, господин, муж ждет вас в своей комнате. Я провожу к нему.

– Добрый день, спасибо.

Разувшись, как положено, при входе в дом, Александр прошел в небольшую комнату, где на топчане лежал Ревунов.

При виде Тимохина Ревунов приподнялся:

– Извини, полковник, что не смог встретить сам, – одышка не дает совершать длительные переходы. Для меня сейчас обойти двор все равно что раньше пройти от Кайзабада до Тари-Пули. Присаживайся, будь как дома.

Несмотря на полученное ранение и долгое лечение, Ревунов улыбался.

Тимохин присел на край топчана.

– Кстати, о Кайзабаде. Наши люди видели там вчера каких-то типов.

– Глазастые у вас ребята.

– Кто-то решил восстановить фабрику?

– Почему нет? Все равно вы разнесете селение в клочья… А если серьезно, то в Пешаваре действительно рассматривается вопрос и о восстановлении фабрик, и о рабочей силе, и о проработке новых маршрутов наркотрафика в Россию. Либо через Таджикистан, либо через Узбекистан, либо через Туркмению. Слишком много сырца скопилось на складах. Его надо превратить в деньги, так необходимые талибам и для собственного обогащения, и для священной войны с неверными. Кто конкретно работает по наркоте, мне неизвестно.

– Если что, ты шепнешь нам, когда решение будет принято?

– Не вам, полковник. Ты забываешь, что мое начальство сидит в другом ведомстве…

– Разберемся. А теперь я хотел бы получить информацию по Куршеду.