Кремлевский визит Фюрера

На небольшом полотне был изображен весенний проселок… Облачное небо хмурилось серовато-багровым, однако над горизонтом виднелся клочок радостной голубизны… В лужах отражались ветви густой вербы, а по размытому проселку важно вышагивал иссиня-черный грач…

— Саврасов, — назвал художника Сталин. — Да, хорош… И я прошу вас, господин рейхсканцлер, принять эту картину как подарок от советского правительства…

Фюрер был растроган:

— Благодарю…

— И еще одно, герр Гитлер! Возможно, вам бывало тяжело при беседах с Молотовым — он очень упрямый человек. Мой совет и просьба — если в будущем вы или господин Риббентроп зайдете с ним в тупик, обращайтесь непосредственно ко мне через господина Шуленбурга. Я постараюсь вам помочь…

— Яволь…

Трое немолодых людей вышли из комнаты переговоров в зал, где их уже с нетерпением ждали…

Все смотрели на Сталина и Гитлера, а те улыбались друг другу — как и тем, кто смотрел на них.

Впереди маячило еще нечто непонятное, но уже — маячило…

За спиной стоящих раздался какой-то шум, потом — негромкий визг. Все оглянулись и тут же расступились, давая дорогу двум егерям, которые несли большую клетку, на полу которой лежали два маленьких волчонка — совсем еще щенки…

Третий егерь нес толстый войлочный коврик… Егеря поставили клетку перед Сталиным и фюрером, а третий положил коврик перед дверцей, открыл ее и пригласил:

— Ну, цуцики, выходите…

Волчата запищали, однако привлеченные бутылочкой с молоком, появившейся в руках егеря, выбрались на коврик…

— Почитай, уже ручные, — басом объявил егерь.

Сталин взял бутылочку у него из рук и протянул ее фюреру. Тот принял, наклонился, и один волчонок — покрупнее, тут же ухватил губами сосок и начал сосать…

Все засмеялись…

— Господин Гитлер, — обратился к фюреру Сталин. — Я знаю, что ваш партийный псевдоним — Вольф, волк… Позвольте же подарить Вольфу двух вольфсюнге, волчат… Пусть они вырастают сильными, зубастыми, но всегда помнят, откуда они родом…

Гитлер резко выпрямился, посмотрел в глаза Сталину, встретил такой же прямой взгляд и сказал:

— Danke…

А ВОЛЧАТА на коврике уже устроили возню… С большими смешными лбами, с широкими лапами, они выглядели так трогательно, как могут выглядеть только дети—дружелюбные, неуклюжие, беспомощные и в то же время — крайне любопытные и жизнерадостные…

И не было в том ничего удивительного…

Ведь будущее принадлежало им…

Послесловие

К ВЕЧЕРУ фюрер и Сталин были уже в движении… Один ехал в литерном поезде в Москву.

Другой с того же полевого аэродрома, на который прилетел два дня назад, улетел в Бергхоф…

Дорога располагает к размышлениям. И они дорогой размышляли… Каждый — о своем…

Но перед глазами у одного то и дело вставал взгляд другого. И каждый раз и тому, и тому казалось, что впереди их ждет не война, а мир…

Они все более удалялись друг от друга физически, но с этой поры начиналось их подлинное политическое сближение, их совместное движение к новому будущему нового мира, пропуском в который было короткое слово, звучащее по-немецки «FRIEDEN» и по-русски — «МИР».

ОНИ уходили в свою общую виртуальность, оставляя нам ту суровую реальность давно ушедшего 1940 года, в которой фюрер разминулся со Сталиным.

Вернувшись из Бухареста, он 5 декабря реальной истории принял Браухича и Гальдера с докладом об общем положении…

Назавтра начальник оперативного отдела Верховного главнокомандования вооруженными силами Германии генерал-лейтенант Альфред Йодль по распоряжению главкома Браухича вызвал к себе своего заместителя генерал-майора Вальтера Варлимонта и отдал приказ подготовить общий план операций против Советского Союза.

Будущая директива должна была иметь порядковый номер 21, и план, изложенный в ней, получил кодовое наименование «Фриц»… 18 декабря план «Фриц» был положен на стол фюреру… Гитлер прочел название и задумался… Наконец он сказал:

— Фриц? Что же, господа, назвать план кампании против русских именем великого Фридриха остроумно и логично… Однако и слишком откровенно, и… — Гитлер образца реального 40-го года внимательно посмотрел на генералов и закончил, — и не совсем отражает положение вещей… Это будет не просто военная кампания, господа, это будет новый крестовый поход против большевизма.

Генералы молчали, и фюрер предложил:

— Мы назовем этот план именем другого Фридриха — Фридриха Барбароссы… Великий кайзер Священной Римской империи, он возглавил третий Крестовый поход, и его рыжая борода достойна того, чтобы ее пламень осветил нашу предстоящую борьбу…

В тот же день 18 декабря 1940 года реальной истории фюрер утвердил план «Барбаросса», который начинался так:

«Германские вооруженные силы должны быть готовы разбить Советскую Россию в ходе кратковременной кампании еще до того, как будет закончена война против Англии (Вариант „Барбаросса)…“

Это был еще не приказ на войну…

Но это был уже серьезный шаг к ней.

ФЮРЕР в ту ночь спал беспокойно, уснув уже под утро… Он спал.