Кремлевский волк

И всё равно, этого Лазарю было мало. Он уже добился положения, как никто другой. Он, как и в своё время Троцкий, управлял транспортным отделом ЦК, был председателем Центральной комиссии по проверке партийных рядов, возглавлял комиссию по подготовке Семнадцатого съезда партии. Когда Сталин поехал отдыхать на Чёрное море, именно Лазарь заместил его в Москве. Никто в стране не имел стольких доступов к партийному управлению как Лазарь Каганович. И он напористо продолжал расширять сферу своего влияния. Ничего не оставалось без его внимания. Он даже фальсифицировал результаты секретного голосования по выборам в Центральный Комитет, уничтожив около 300 бюллетеней, где Сталин был вычеркнут, потому что альтернативой Сталину на посту Генсека был не кто иной, как тогда ещё живой Киров, который уничтожал троцкистов с гораздо большей решимостью, чем сам Сталин.

С этого времени Лазарь активно вмешивался во всё происходившее. Это Каганович руководил так называемой реконструкцией столицы, нисколько не заботясь о сохранении национальных исторических памятников. Безжалостно были разрушены многие русские святыни: храм Христа Спасителя, Сухарева башня, Страстной монастырь и многие другие ценные архитектурные сооружения. Приблизительно было подсчитано, что с тяжёлой руки Кагановича было уничтожено более четырёхсот значительнейших памятников архитектуры только в центре Москвы. Москва после «реконструкции» Кагановича потеряла свой исторический облик. Иверские ворота сравняли с землёй, несмотря на многочисленные протесты ведущих архитекторов. Лазарь «навёл порядок» и на транспорте: заметно увеличилась перевозка грузов по железным дорогам. Под его руководством советские железные дороги грузили каждые сутки девяносто тысяч вагонов, хотя до этого грузили только 50 тысяч. Он знал средство выполнения поставленной задачи – это страх. Лазарь выпустил приказ, согласно которому, при любом сбое в работе железной дороги виновные «понесут личную ответственность». Это означало только одно: сначала – Лубянка, а дальше – по известному пути.

Газеты были заполнены Лазарем Моисеевичем Кагановичем. Он был польщён, когда в очередной раз в «Нью-Йорк Таймс» о нём появилась длинная хвалебная статья:

«Репутация Лазаря Кагановича по завершению грандиозных проектов в России затмевает самого Сталина. Мистер Каганович – отец идеи машинно-тракторных станций, МТС, в которых верховодят коммунистические комиссары. Эти комиссары руководят коллективизированными крестьянами, стимулируя сельскохозяйственную продукцию, и консолидируют «сельскохозяйственную революцию». Кагановичу так же приписывают либерализацию литературы и искусства, которые произошли в Советской России за последние несколько лет. Он – председатель Моссовета, что является трудным постом, а также и членом Политбюро. Сейчас же он занимается возрождением железных дорог. Это задача многим оказалась не по зубам, однако, не таков мистер Каганович».

Статистические данные говорят, что только за несколько лет между коллективизацией и войной в лагерях, в конце 30-х годов, погибло более двадцати миллионов человек. То есть, за десять лет, вместе с войной, с 1935 года по 1945, в СССР погибло более 40 миллионов человек. Если к этому прибавить 60 миллионов человек погибших с 1914 года по 1921 год – это уже сто миллионов. Затем, время с 1921 по 1929 год дало ещё 10 миллионов жертв. Коллективизация за 6 лет дала ещё более 10 миллионов. Послевоенное время дало ещё 10 миллионов жертв. Общее количество жертв в России, выпавшее на долю подряд трёх поколений людей, превышает сто тридцать миллионов человек. История не знала ещё таких жертв в одной, отдельно взятой стране. А могло быть ещё гораздо больше, если бы у троцкистов получилась их «мировая революция», которая означала ещё одну, внеочередную мировую взаимную резню.

А между тем, истребление русского народа, затеянное троцкистами, наращивало обороты. Только монархическая газета за рубежом «Возрождение» гневно осудила происходившее в стране Советов истребление русского народа. Но Лазаря это совсем не трогало. Он готов был истребить сотни, тысячи и десятки миллионов русских, что он и делал. Он натравливал людей друг на друга, заставлял детей доносить на родителей, мужей – на жён, жён – на мужей. Никто не был исключением. Люди боялись общаться, замыкались в себе, говорили шёпотом. В магазинах, заполненных народом, стояла тишина. Даже театральные комедии встречались зрителями лишь сдержанным смешком. Люди боялись громко смеяться. И никто не мог чувствовать себя вне опасности. Никто. Он разрушал всё и каждого на своём пути. Всякого, несогласного с политикой партии, Лазарь объявлял «врагом народа», хотя со временем сам стал задумываться, кто же выживет, когда всё это будет закончено.