Кремляндия

Российский борт № 1 с президентом Дмитрием Анатольевичем Медведевым и его референтом Дарьей Алексеевной Вроде вылетел из Шереметьева в 8 утра Москвы. Ил-96-300 спокойно перемалывал воздух четырьмя турбореактивными двигателями, без устали глотая километры.

ДАМ и Дарья сидели рядышком в уютных креслах кричаще отделанного рабочего кабинета и тихо переговаривались.

Полчаса тому они осторожно поднялись по трапу в салон борта № 1. Когда вышли из машины, подкатившей к самолёту, ДАМ предельно тихо, чтобы не разобрал стоявший позади в двух шагах шеф ФСО Муров, сказал Дарье:

— Ты, как я понимаю, ни разу не летала этим бортом. Я, хотя и летал недавно в Киев, но толком в назначении салонов не разобрался. Давай, чтобы не опозориться, подниматься уверенно, а в лайнере полагаться на борт-проводниц…

— Поняла. Будет, наверное, лучше, если я первая буду их расспрашивать, прикидываясь высокопоставленной обер-дурой, а вы идите за мной молча и строго…

Настырный ветер упрямо мёл поземку по аэродрому, пытясь сорвать головные уборы. ДАМ торопливо пожал руку Шувалову, явно замёрзшему и тяготившемуся церемонией проводов, и уверенно шагнул к трапу, увлекая Дарью вверх к волнующей неизведанности.

Самолёт совершенно незаметно оторвался от взлётной полосы и стал круто набирать высоту. Дарья редко летала самолётами и ощущение быстрого, как в скоростном лифте, подъёма, как всегда, напугало её. Она инстинктивно прижалась плечом к плечу ДАМа, а он, согретый её доверием, взял в свою ладонь её тёплую ладошку.

Вот ещё один приятный нюанс кремлёвского перформанса — Дарья. ДАМ не считал себя ханжой или чистоплюем. И в другое время, и в других обстоятельствах, не исключено, что не отказал бы себе в удовольствии приволокнуться за такой красивой, самостоятельной и умной молодой женщиной, как Дарья. Хотя и без Дарьи у него будет что вспомнить в старости.

Однако в данном случае и он, и Дарья, наслаждаясь своей отменно выполняемой дружной работой с внешним миром, не позволяли себе свалиться в штопор служебного романа. Впрочем, их сердца напролом неслись друг к другу.

— Дарья, не бойся, долетим нормально. Если честно, я тоже боюсь. Всё не выходит из головы гибель президента Качиньского в прошлом году… Так уж устроен человек…

А почему бы тебе не перейти со мной на “ты”?.. У нас так много взаимной поддержки и понимания, что как-то ненатурально получается на “вы”…

— Дмитрий Анатольевич, у нас такие фантастические отношения, что мне нельзя ими рисковать. Нас ведь ежесекундно видят и слышат всесильные и любопытные…

Я благодарна судьбе, что подарила мне возможность быть рядом с Вами, оберегать Вас от опрометчивых шагов и рискованных поступков. Всё остальное не нуждается в словах…

Но раз уж зашёл разговор, а здесь в рабочем кабинете, я знаю, прослушек нет, хочу спросить — Вы кто, инопланетянин?.. Можете не отвечать, ведь из меня могут выбить то, что я узнаю от Вас… Не уверена, смогу ли я промолчать при их чекистских манерах случай чего?..

— Милая Дарья, — задумался ДАМ, — я убедился, что твоё отношение ко мне надёжнее любой брони, я верю тебе так, как самому себе не верю!

Поэтому давно готов к тому, чтобы рассказать тебе всё, как есть, чтобы ты была со мной в этой переделке через свободный выбор, а не в результате заблуждения или минутной слабости… Так слушай…

В течение часа, пока самолёт летел над просторами России, ДАМ рассказывал Дарье удивительную историю своего проникновения в Кремль и воцарения в покинутом растерявшейся властью Кремле.

— Боже, как всё одновременно сказочно и прозаично! Чего я только не передумала, а о том, что вот так запросто можно войти в Кремль и обвести вокруг пальца не только Федю Фартовых, но и дуру Дарью Вроде, не могла и предположить! Но теперь это медицинский факт!

— И что же, ты теперь, вернувшись из Мальты, побежишь на доклад к Мурову?

— Милый Дмитрий! Я теперь готова на ещё большую глупость, я готова за Вас жизнь отдать!.. Не смейтесь, я такими словами не разбрасываюсь!..

— А я смеюсь от счастья, от того, что есть дорогой мне человек, который теперь знает всё и будет со мной до конца, каким бы он ни был!..

Знаешь, открою тебе ещё одну удивительную тайну — мой прототип, настоящий Медведев жив и лежит раненый в венесуэльских джунглях…

— Ой, не может быть! Вернее, если это так, то как Вы об этом узнали и почему о его спасении не судачат в мире? Тот же Обама, например…

— Дело в том, что он сам пока не хочет объявлять о своём спасении… Более того, благодаря какому-то фантастическому совпадению обстоятельств я через свою приятельницу по Одноклассникам иногда с ним общаюсь, как друг нынешнего хозяина Кремля… Абракадабра!

Дарья молчала, пытаясь хладнокровно выбраться из-под лавины не поддающейся формальной логике информации.

— Получается, — сказала она немного погодя, — что основные опасности для Вашего, скажем так, эксперимента уже позади?..