Креольская принцесса

Рафаэль подождал, пока девушка собиралась с мыслями. Было видно, что они витали где-то далеко. Сильная любовь к историям и природное любопытство подсказывали ему, что эта милая девушка хранила много тайн.

Спустя несколько секунд она моргнула и продолжила рассказ:

– Как я уже говорила, Эйоты и Ланье готовы были породниться после брака Изабель и Антуана. Дедушка Шаз послал пап'a в Новый Орлеан, чтобы он купил корабль в качестве свадебного подарка. Но, как вы знаете, невольничий рынок находится возле моря.

Она сделала паузу, словно бы этот факт все объяснял.

Рафаэль кивнул:

– Да, я видел его.

– В общем, Антуану захотелось посмотреть на продажу рабов, так как прежде он этого никогда не видел. Так случилось, что в тот момент там продавали красивую молодую женщину. Это была мулатка с кожей цвета кофе с молоком и губами, красными, словно спелые ягоды.

Рафаэль посмотрел на чувственный рот Лиз.

– Поэтому он купил ее вместо корабля.

– Да, – Лиз поморщилась. – Но пап'a было недостаточно того, что он привез домой красивую рабыню вместо корабля. Он решил освободить ее и заставить священника провести обряд бракосочетания.

– Он женился на рабыне? Ваша мать была рабыней?

Ему следовало раньше об этом догадаться. Дело было даже не в ее смуглой коже и не в черных кудрях. Ее манеры не были грубы, но в них сквозила какая-то простоватость, наивность. И он внезапно осознал, что, когда придет время, Лиз всем сердцем воспримет и поймет идеалы свободы.

Она покачала головой:

– Когда я родилась, она уже была свободным человеком. Но им с пап'a пришлось несладко. Нет, дедушка Шаз не собирался отрекаться от сына, но он был зол, что потерял деньги, которые предназначались на покупку корабля, и не собирался давать ему еще. Эйоты, конечно, были уязвлены до глубины души, и с тех пор семьи враждуют.

– Ах, вот откуда эта ненависть гарпии.

Лиз вздохнула:

– Да.

– А при чем здесь Скарлет?

Лиз остановилась и повернулась к Рафаэлю.

– Посмотрите на меня, месье. Разве вы не видите? Наши матери были сестрами.

Рафаэль посмотрел на нее долгим взглядом. Он увидел душу, которая была готова драться за других, и эта душа была заключена в теле женщины, которая не подозревала о своей хрупкой красоте. Опасные слова замерли на его губах. Боясь произнести их, он отвернулся. Наконец он выдавил из себя:

– Я вижу, что вы чувствуете вину за то, чего не совершали.

– Но вы же понимаете! Как я могла быть такой жестокой и прийти сюда в таком наряде?! Получается, я выставила напоказ свою свободу перед Скарлет. – Ее голос задрожал. – Чья это вина, если не моя?

– Сеньорита… Лиз, послушайте меня. – Он приблизился к ней и быстро заговорил: – Вы не поможете кузине, задавая подобные вопросы в этой компании.

– Тогда где мне их задавать? В церкви? – Она рассмеялась. – В этой комнате собрались добрые католики, которые регулярно посещают мессу. И если у них нет рабов, то лишь потому, что они не могут их себе позволить.

– Я согласен, что мир несправедлив, и я понимаю и восхищаюсь вашим сочувствием и любовью к Скарлет. Но мы все находимся под влиянием обстоятельств, которые делают из нас либо сильных и волевых людей, либо озлобленных и мстительных подлецов.

Густые ресницы дрогнули, и девушка посмотрела на испанца.

– Вам понравилась бы моя бабушка Мадэлен. Она когда-то говорила мне то же самое.

– Похоже, она была здравомыслящей женщиной. – Он улыбнулся. – И помните, кузина: вещи не всегда такие, какими кажутся. – Надеясь, что он только что не выдал себя, Рафаэль взял ее за руку, затянутую перчаткой, и повел в центр комнаты, где готовились танцевать кадриль. – Теперь давайте потанцуем и забудем обо всем, пока Золушка не вернулась в лапы мачехи.

Сквозь ветви дубов, которыми была обсажена Консепсьон-стрит, Лиз увидела луну. Ее яркий белый серп плыл среди звезд. Рафаэль остановил лошадь перед домом Редмондов. Казалось бы, Лиз должна была быть морально и физически истощена после такого напряженного дня, однако она была возбуждена и не спешила прощаться с испанцем.

Она подождала, пока он спрыгнет на землю. Рафаэль привязал поводья к коновязи и подошел к карете. Лиз подалась вперед и протянула руку, чтобы он помог ей спуститься. Вместо этого испанец схватил ее за талию и резко поставил перед собой. Лиз удивленно посмотрела на него.

– Вы уверены, что мисс Дейзи ждет вас? – Он говорил тихим голосом, подчеркивая тот неудобный факт, что они остались наедине в темноте.

– Да.

Ей следовало отступить и побежать к двери дома. Но, как Лиз уже говорила ему, она не была светской леди. И не была готова отпустить его. Но Рафаэль, по всей видимости, предпочитал соблюдать приличия.

– Хорошо, тогда я проведу вас до двери. – Он взял ее под руку. – Вы рады, что составили мне компанию?