Крепче цепей

— Убитый ларгист и пропавший чип с записью Энкаинации. Здесь возможна связь.

— Что там может быть, на этом чипе? — вздохнула Дамана. — Что он такое натворил?

Найберг сделал изящный жест, исполненный такого фатализма, что Нг похолодела.

— Так ли уж это важно? Если Брендон лит-Аркад не может взять власть из-за того, что сделал нечто неподобающее, ему конец. Остается только ждать, какого наказания заговорщики потребуют для него — или чем припугнут, чтобы принудить его к покорности.

Нг заставила себя подышать медленно. То же самое она испытывала перед боем.

Нет, сейчас еще хуже: ведь врага нет, и стрелять нее кого. Мы все как бы на одной стороне.

— Вы думаете, он покорится? — спросила она.

— Не знаю, — ответил Найберг. — Он славный молодой человек, но для меня он сплошная загадка. Я не могу о нем судить. А вы что скажете, Антон?

Фазо вздохнул.

— Вы согласны потерпеть, если я начну издалека?

Найберг величественным жестом выразил согласие. Уилсонс тоже буркнула нечто утвердительное. Нг улыбнулась, прикрывшись бокалом: несмотря на усталость и напряженную ситуацию, неистребимое манерничанье Дулу забавляло ее.

«Неужели Панарх и на Геенне сохранит хорошие манеры?»

Эта мысль заставила ее вздрогнуть.

— Знал ли кто-нибудь из вас Кириархею Илару? — спросил Фазо.

Нг с удивлением кивнула, Уилсонс покачала головой, а Найберг сказал:

— Я видел ее как-то раз, на большом придворном торжестве. Ближе чем на пятьдесят метров я к ней не подходил.

— А ваши впечатления, Марго? — спросил Антон.

Нг опустила веки, видя перед собой живые голубовато-серые глаза.

— Это было сразу после Ахеронта, когда я получила Карелианскую Звезду. Мы говорили совсем недолго... — То был яркий, памятный день. Юная девушка-мичман, ожидающая награды и повышения в звании, все еще оплакивающая погибших товарищей; ее первый и единственный визит в Большой Дворец, предстоящая церемония, которая будет транслироваться на всю Панархию; разнообразные эмоции, над которыми преобладал страх сделать какой-нибудь промах и опозориться.

— Они оба беседовали со мной. Панарх был величав и добр, но у меня пересохло во рту от ужаса. — Нг переждала негромкий смех своих слушателей. — Но когда Кириархея заговорила со мной... мы как будто остались одни в комнате на те несколько секунд. — Образ ускользнул, и Нг взглянула в устремленные на нее три пары глаз. — Она всего лишь задала мне пару вопросов из тех, что я уже сто раз слышала после боя. С той разницей, что она меня слушала. Уходя от нее, я знала, что она запомнит меня навсегда, а ее гордость за меня и доверие отныне станут моим сокровенным достоянием.

— Ясно, — сказал Найберг. — Продолжайте, Антон.

Фазо склонил голову, обращаясь к Нг:

— Известны ли вам обстоятельства брака Кириархеи?

— Мои патроны говорили мне, что она из пограничной семьи и что этот брак явился для всех неожиданностью.

— Это был скандал. Мать рассказывала мне эту историю перед тем, как представить меня ко двору. Это случилось еще до того, как я поступил в Академию, а Геласаар только что унаследовал престол после своей матери. С самого его рождения все ожидали союза с семейством Картано: как раз подошла их очередь, которая соблюдаются ради того, чтобы осчастливить как можно больше знатных семей. Но Геласаар это поломал, невзирая на риск нажить себе врагов в клане Картано.

Найберг присвистнул.

— Да, помню, офицеры обсуждали что-то такое — я тогда был мичманом и прислуживал в кают-компании. Эта новость тогда уже устарела, но надо же говорить о чем-то, когда патрулируешь в окрестностях Шиидры.

— Мать рассказала, что в день их бракосочетания чуть было война не разыгралась, — улыбнулся Фазо. — Но... — он остановился, чтобы выпить глоток, — через полгода Илара всех победила. Всех и каждого. Кандидатка от Картано сделалась самой ее надежной опорой при дворе, и ни единого врага у нее не было. До самого конца.

Уилсонс вздохнула, а Нг поморщилась, вспомнив заранее обреченную миротворческую миссию на Должар.

Она стала первой жертвой Эсабиана.

— Каким бы даром она ни обладала, он был у нее врожденным: тот, кто встречался с ней, тут же в нее влюблялся. Так произошло и со мной, — краем рта улыбнулся Антон, — а я тогда был твердокаменным четырнадцатилетним юнцом. Ее второй сын, Гален, в какой-то мере унаследовал эту ее способность, но его редко видели при дворе. — Антон снова сделал паузу и обвел взглядом всех, задержавшись на адмирале. — По вашей просьбе я посещал наши нескончаемые светские сборища, насколько служба мне позволяла, и наблюдал за Эренархом.

— И что же, проявляется в нем это замечательное качество? — Нг наскоро перебрала в памяти собственные скудные впечатления.