Крепкий орешек

Лиленд переждал мгновение, потом выглянул. Сверх всякого ожидания его охватило странное чувство. Будто смотришь сквозь зеркало. Это чувство не покидало его весь вечер, но когда оно впервые появилось? У Грубера был «вальтер». Он хотел убить кого-то, как тот юнец, психологический портрет которого был точно воссоздан на инструктажах. Перед ним стоял Риверс. Значит, Риверс. Грубер смахнул воображаемую пылинку с его костюма. Риверс не верил в то, что сейчас должно было произойти. Он вообще не понимал, что происходит. Грубер приставил дуло «вальтера» к лацкану пиджака Риверса и нажал на спусковой крючок. На какую-то долю секунды, пока звучал выстрел, Риверса охватил неописуемый ужас. В следующее мгновение он был уже мертв, повалился на пол и растянулся на нем. При падении тела раздался неясный звук, словно уронили мокрое белье.

Теперь Лиленд бежал что есть мочи.

Он добежал до тридцать четвертого этажа и остановился. Ему нужен был открытый этаж. Как будто смотришь сквозь зеркало или нет? Внизу, под ним, текла своим чередом городская жизнь, безмятежная, сверкающая предрождественская жизнь, а Риверс лежал мертвый, с простреленным сердцем, напоминавшим теперь кусок тушеной говядины. Говорят, что сраженные пулей умирают еще до того, как оказываются на земле. Так говорят охотники. Простреленный олень падает на землю так, словно его сбросили с грузовика. Как в Зазеркалье; впервые это чувство возникло у него в Сент-Луисе, в заснеженном аэропорту Ламберт-Филд. Офицер Лопес, которому следовало быть в Лос-Анджелесе. Лиленд так и не выяснил, кто из пассажиров самолета был начальником федерального управления полиции, но он встретил Кэти Лоуган. Ему захотелось вновь оказаться в самолете.

Ты никогда не прислушивался к себе. Лиленд прочитал это на лице Риверса. За какую-то долю секунды он понял, что произойдет дальше. За Риверсом наступит очередь Эллиса, потом Стеффи. Судьба Эллиса будет зависеть от него самого, от того, как скоро он сообразит, что Риверс мертв. Но от Эллиса не было никакого прока на сороковом этаже, так как его офис и, возможно, его отдел располагались на тридцать втором.

Было одиннадцать минут десятого.

Грубер и его дружки находились в здании больше часа. Необходимо было критически оценить ситуацию и разработать план. Он не мог подать сигнал и при этом не обнаружить себя. Это значит, что он отвлечет на себя одного или несколько человек. Надо сделать так, чтобы они недооценили его как противника. А что потом? Если они ошибутся один раз, сможет ли он заставить их ошибиться вторично? Если да, то сможет ли он извлечь из этого выгоду?

Ему придется действовать, не зная самого главного: увидели ли его сигнал те, кому он предназначался.

Он пытался разработать план действий, который не только даст ему преимущество, но и позволит перейти в наступление. Он запомнил планировку всех этажей, ну а если забудет, то все записано на бумажке, как в школьной шпаргалке.

Если повезет сразу, то в его распоряжении окажутся другие средства связи, не говоря уже об оружии. Ему необходимо заполучить один из автоматов. Но с этим можно повременить, а пока нужен нож.

Нигде не видно световой сигнализации. Возможно, она есть в цокольном этаже или на продовольственном складе. На всех этажах были инструменты для тушения пожара и шланги. Интересно, можно ли проверить напор? Его интересовало и многое другое, и он чувствовал, что ситуации полностью овладела его воображением. Ах да, зеркало. Он не переступил через него. За него это сделал другой, тот, что лежит сейчас на сороковом этаже, этот рубаха-парень, этот идиот по имени Риверс.

Ножницы! Ему нужны ножницы, чтобы отрезать кусок электропровода!

* * *

21.27, тихоокеанское поясное время

Он опять спустился на тридцать четвертый этаж. До этого он побывал на тридцать пятом и сделал его чертеж. Один меткий выстрел, и он — труп. Он готов к этому? Готов, и в большей степени, чем Риверс, который теперь с гордым видом лежит там, наверху, в виде бесформенной кучи. Лиленд видел много трупов, и ему не раз приходилось быть свидетелем того, как умирают люди, но ему никогда не доводилось видеть, чтобы человек был застрелен столь хладнокровно и безжалостно. Размышляя над этим, Лиленд вспомнил, как сам угрожал браунингом здоровенному водителю фургона в заснеженном Сент-Луисе. Интересно, как там у него дела. Он был дома, со своей семьей, поэтому Лиленду нечего было беспокоиться о нем.

Его план — утопия, но попытаться все равно надо. Нельзя допустить, чтобы они узнали о браунинге. Он сделал для себя открытие: можно передать сообщение азбукой Морзе, используя флуоресцентные лампы. Одновременно необходимо наблюдать за лифтами. Двери, ведущие на лестничные клетки, надо подпереть пожарными топорами, которые с грохотом упадут, если их откроют. При первых же признаках приближения кого-либо, он выключит свет. Не очень изящное и остроумное решение, но будет интересно посмотреть, сколько их попадется на эту удочку.