Крепкий орешек

– Что ж, Орешкина, – намеренно выделил её фамилию, зная, что ей это не понравится. Реакция не заставила себя долго ждать: её взгляд стал острее и в стократ злее, а пухлые губки сжались в упрямую линию. – Видимо, я увидел в вас то, чего на самом деле нет. Думаю, на место моего помощника найдется более толковый человек, чем вы. Не смею вас задерживать, можете быть свободны.

Холодно произнес я и лениво откинулся в кресле, создав видимость того, что потерял интерес к ее персоне.

– Что, простите? – новый виток негодования в её голосе и я едва смог спрятать триумфальную улыбку. – Вы считаете, что слишком тупая для этой должности?

Девушка обошла моего зама, оперлась ладонями о стол и нависла надо мной с прищуром, вглядываясь в мои глаза.

– Это уже неважно, – деловито произнес я, старательно изображая хладнокровие. – Можете спускаться в свой отдел. Ваши вещи вам вернут через несколько минут.

– Хорошо, – хищно сказала она и выпрямилась. – Я побуду вашей помощницей. Но уверяю, что уже через месяц вы сами унесете меня в мой отдел на руках вместе со столом. И даже лифтом не воспользуетесь, так как бегом бежать до моего отдела будет быстрее.

Сказав это, она развернулась на своих каблучках и вышла из кабинета, не оглядываясь, напоследок хлопнула дверью.

– Да, Молотов, – протянул друг. – Не на тот орешек ты свой молоточек направил.

– Тем и интереснее, дружище.

Орешкина

– Нет, ты представляешь?! Он меня «на слабо» взял! – уже десять минут мерила быстрыми шагами кабинет Сони, которая готовила приказ о моем назначении.

– Иначе тебя и не возьмешь, – усмехнулась подруга. – Если только измором, но на это у него нет полномочий, хоть и желания полно.

– Я же ему вчера ответила отказом, а он сегодня единолично всё решил и перенес мои вещи. Вообще никого не жалеет – ни женщин, ни Бухича.

– Да брось ты, долго терпеть его не придется. У него помощники дольше месяца не задерживаются. Либо с работой не справляются, либо с его тяжелым характером.

Соня распечатала приказ и дала мне на подпись. Перечитала документ несколько раз, тяжело вздохнула и снова перечитала. Занесла руку над строкой для подписи и замерла, снова потеряв решимость.

– Кто тут у нас высоко поднялся и не забудет тех, с кем ползал? – в кабинет вошел Кирилл, обнял меня сзади и поднял над полом, заставив вскрикнуть от неожиданности. – Ты ещё не подписала?

– Боится наша маленькая, – усмехнулась подруга. – Там наверху большой, злой дядя с черными глазами работает.

– Ничего я не боюсь, – прозвучало по-детски, но страшно мне действительно не было. Сделав очередной глубокий вздох, наконец, подписала документ и отдала подруге, которая тут же триумфально улыбнулась.

– Первые маленькие шаги к большому успеху, – филосовски протянул Кирилл, читая документ, и внезапно заговорщически улыбнулся и подмигнул Соньке. – Отмечать будем?

Устало закатила глаза и села в мягкое кресло, направив взгляд в потолок:

– У меня может быть судьба сегодня дает новый виток, а для них это всего лишь повод киякнуть вечерочком. Что за люди эти мои други?

– Не нуди, – потрепал меня по волосам Кирюха. – Тут недалеко от офиса неделю назад открылся боулинг-клуб. Коктейльчики попьем вкусненькие, шары погоняем.

– Шары, говоришь? – заинтересованно протянула я. – Тогда ладно, схожу с вами, покатаю пару шариков.

– Вот и ладушки, – улыбнулась Сонька, радостно потерев ручки. – Тогда через три часа после работы встречаемся в «Седьмой миле».

– Договорились, – встала с кресла и направилась к выходу из кабинета. – Пойду знакомиться с новой должностью. Покормлю Бухича и сверну кровь своему личному начальнику. Так что, Соня, не глуши принтер, скоро придется печатать новый приказ.

Главушка 8

На лифте поднялась на нужный этаж, где меня ожидало моё новое рабочее место и шокированный Бухич в круглом аквариуме. Сжалившись над своим мини-питомцем, покормила бедолагу под аккомпанемент недовольных вздохов со стороны противоположного стола, за которым сидела Светлана – моя вынужденная коллега. Соседство со мной и Бухичем ей явно не по душе, но она благоразумно молчала. И я молчала.

Поняв, что в молчанку играть – идиотская затея, подошла к её столу, протянула руку для братского рукопожатия, ожидая ответной реакции:

– Объявим войну начальству? Подмешаем в кофе слабительное?

Блондинка на секунду задумалась, пытаясь понять степень моей серьёзности. Затем всё же протянула руку, чем подписала наш вредительский договор.

– Поддерживаю, – наконец сказала она и даже улыбнулась, обнажая ряд красивых отбеленных зубов.

Санфаянс во всей своей красе.

– Я, пожалуй, начну, если ты не против, конечно, – подмигнула Свете и направилась к кабинету Молотова.

Его Хмуршество накидывал на плечи укороченное черное пальто. До чего ж хорош, чертяга! Будто знает о моей слабости к мужчинам в костюме и пальто.

– Вы что-то хотели, Вероника? – заметил меня мужчина и его привычное безразличие на лице, сменилось едва заметной улыбкой.

Надо же! Даже имя вспомнил.

– Александр Павлович, я дико извиняюсь, конечно. Но вы меня посадили в приемную, чтобы я грела стул или чтобы работала?