Крепкий Турок. Цена успеха Хора Турецкого

«Наши выступления в Штатах происходили таким образом, что немало дней мы проводили в праздном ожидании, — вспоминает Турецкий. — Скажем, чтобы дать там 20 концертов и заработать более-менее приличную сумму, требовалось находиться в стране месяца три, поскольку летать туда-обратно невыгодно. Делаем за уикенд три концерта, потом десять дней „простоя“, еще три концерта, и снова неделю „дурака валяем“. График, надо заметить, только с виду привлекательный, вроде не слишком напряженный. На самом деле, пребывать в таком состоянии довольно быстро надоедало. Репетиционной базы, где мы могли бы планомерно творчеством заниматься, у нас там не было. Поэтому коротали время, как придется.

В очередной приезд мы сняли две квартиры в Бруклине, туда отправилась большая часть коллектива и одну на Манхэттене, в нее заселился я еще с несколькими ребятами. Гуляли по Нью-Йорку, в музеи ходили, в парк, на спектакли удавалось кое-куда попасть. Ждали гастролей по Калифорнии. А до этого нам предстоял выезд на пару концертов в Майами. Так вот, между концертами на двух американских побережьях у нас был интервал аж в 12 дней! И некоторые участники хора не хотели столько времени ждать. Один был влюблен, рвался к своей девушке в Россию, другой не верил, что в Калифорнии (а там предстоял хороший маршрут: Сан-Диего, Лос-Анджелес, Сан-Франциско) нам заплатят обещанный гонорар, третий еще о чем-то думал. Мозги-то от безделья плавятся, и в голову лезут дурные мысли. В общем, начались брожения в умах. Причем те, кто жил со мной, абсолютно не нервничали. Они получали информацию от меня и знали, что все идет по плану. Те же, кто оставался в Бруклине, варились в своем котле и чего-то себе придумывали. В результате они прислали мне почти официальное коллективное письмо, которое, мол, продиктовано желанием сохранить коллектив и т. д. В письме говорилось, что они не хотят ехать в Калифорнию, не верят в надежность этих гастролей, и все такое прочее. В сущности, это был ультиматум. Я понял, что „протестантам“ надо либо двойной гонорар авансом выплатить (хотя они конкретно так свои требования не формулировали), либо сделать что-то еще.

До выезда в Майами, того, что предшествовал турне в Калифорнию, я „отморозился“. Решил, что разберусь с проблемой в ходе 28-часового автобусного переезда. Мозг мой в дороге сочинял комбинацию, как развести компанию. Я вспомнил знаменитый метод „разделяй и властвуй“ и проанализировал личности всех восьми подписавшихся.

Среди них был 21-летний Алекс Александров. Он в хоре фактически с момента его основания. За четыре месяца до этой поездки я, с помощью „своего“ человека в военкомате, за 300 долларов „отмазал“ его от армии. А он теперь, значит, пишет письмо „турецкому султану“. Ладно, думаю, умник, я тебя назад, в армию, отправлю. Дальше посмотрел на двух поющих, практичных евреев — Леонида Бомштейна (он сейчас солист Большого театра) и Володю Аранзона (он теперь главный кантор одной из синагог в Миннеаполисе). Серьезные профессионалы, вероятно, попавшие под горячую руку подстрекателей. Затем — два брата Смирновых — Юра, влюбленный в московскую девушку, и Марк. Еще Владимир Крайтман, уважаемый опытный человек, с которым я познакомился когда-то в театре Юрия Шерлинга. Странно, что он подписал это письмо…

Первое, что я сделал — подошел к Аранзону: „Владимир, сколько нужно денег вперед, чтобы ты остался и не уезжал в Москву?“ Он сказал: „400 долларов“. Я ответил: „Считай, что ты их имеешь“. Тот же вопрос задал Бомштейну. Он ответил: „350 долларов“. Я сказал: „Имеешь. Получишь их в ближайшие двое суток“.

Я знал, что в Калифорнии все будет нормально, полные залы, билеты хорошо продаются, и мог что-то достать из „заначки“, которую восполнил бы после тех концертов.

С Алексом разговор состоялся иной: „Алексей, вы подписали письмо. Вы можете уезжать“. И еще одному пацану, Стасику, сообщил: „Вы уволены“. Крайтману предложил: „Володя, вы хотите до поездки в Калифорнию слетать в Москву? Я вас отпускаю“. Юре Смирнову, этому Ромео из Чертаново, понимая, что влюбленного деньгами не купишь, тоже позволил уехать. Пусть слетает и вернется. Да, на этом я финансово немного „попаду“, но спасу коллектив. Смирнова отпустил, без возмещения обратного билета, а Крайтману гарантировал оплату билета туда и обратно.

И они запутались. Кто-то задумался: на хрена вообще уезжать? Вот Алекса и Стаса за такую попытку уже уволили. Надо заметить, что прежде чем провести „индивидуальные беседы“ в автобусе, я собрал весь коллектив на одной из первых остановок в пути, возле какого-то „Макдоналдса“, и произнес: „Дорогие друзья, это не простой бизнес, и никому из вас не будет позволено его развалить“. Кроме того, те, кто письмо не подписывал, тоже призывали „бунтовщиков“: „Вы что — дураки? Одумайтесь“.