Крепость из рюкзаков

Отдельно хочу сказать про отрядную песню, она рождалась по строчке в течении многих дней. Мы просто приходили со стройки и записывали какие-то запоминающиеся события прошедшего дня, а позже пробовали их рифмовать. А так как запоминались в тот период в основном трудности, которые возникали на работе и быту, то и песня получилась такой же, суровой, мужской. Музыку написать нам помог Никита (инженер). Вообще когда ее слушаю, словно снова в Сочи оказываюсь, настолько для меня она честная, что не строчка, то в точку. По строчкам можно отследить всю нашу жизнь в Сочах¹.

…И снова утро настало

Бойцы стройотряда встают

Идут на работу в тумане

Не зная, где север, где юг…

Первое четверостишие это каждодневное наше утро: мы вставали чуть раньше всех, быстро кушали, одевались и собирались всем отрядом на завалинке общаги и обычно в это время стоял туман или утренняя дымка. Мы же болтали, шутили, ждали рабочих, а потом брели на работу все в том же тумане, поэтому с этих строчек и начинается песня.

…Здесь горы касаются неба

И солнце словно огонь.

На горных склонах Кавказа

Мы строим большой стадион…

Действительно, не смотря на все сложности, в горах неописуемая красота – горы такие высокие, что порой кажется, что они действительно касаются самого неба, ну а стадион есть стадион.

…Растут леса арматуры,

Земля превратилась в бетон.

Болгарка визжит на пределе,

В ушах перфоратора гром,

Жара обжигает нам плечи,

Кирза набивает стопу,

Белеет футболка от пота,

И каска сползает по лбу…

Арматуры было столько, что и в правду наша стройка напоминала лес, а, учитывая, что под ногами на стадионе всегда был бетон, возникало ощущение, что земли и вовсе больше нет. Бывали дни, когда мы задерживались допоздна и единственным звуком на стройке был истошный вопль болгарки¹, которой Ваня в темноте пилил арматуру, при этом все вокруг освещали искры, что лишь предавало суровости нашей работе. Ну, а что касается других строк, думаю любой, кто работал на стройке, увидит в них себя. Вот так и писали.

Также мы каждый день понемногу рисовали накатку. У нас вообще все было постепенно, мы даже как-то начали смотреть фильм «Матрица», так вот из-за отсутствия времени мы его смотрели дней 7, не меньше. В общем, понемногу, по чуть-чуть все двигалось. Тем временем подходило 31 июля – день стройотрядовского нового года, и мы начали готовиться к празднику еще за несколько дней до елки. Ваня еще в Красноярске иногда подрабатывал на Новый год Дедом Морозом, поэтому написание сценария взял на себя. Я же озаботился подарками и праздничным столом. После работы посидели с Ваньком и поправили сценарий, добавили в него идеологическую составляющую, в кульминации же нас ждала закопка верстового столба. На счет самого столба и ямы позаботился Антоха Ветеорец, так же мы подготовили наш «футбольный стадион», поставили елку, роль которой выполняло дерево непонятной породы.

Дед мороз, Снегурочка и бойцы.

И вот настал вечер 31 числа: Ваня был суровым Сочинским Дедом Морозом, вместо костюма на нем был ОЗК, а роль посоха выполнял прут 16-ой арматуры, бороду ему не лепили, он и так к тому времени уже обзавелся шикарной бородой. Я был суровым Сочинским Снегуром: волосатые ноги, борода, грудь из подушки и костюм из простыни, так и встретили ребят. Как оказалось, рабочие были в курсе нашего праздника, и мы с удивление обнаружили, что около 10 рабочих присоединились к нам. Кто-то пошел из любопытства, кто-то просто посмеяться, они конечно достали телефоны и начали снимать, как студенты празднуют Новый год. Короче, Ваня, ни разу не смутившись, начал новогоднюю программу, бойцы тоже поддержали нас и с удовольствием включились в праздник. Не прошло и 20 минут, и нас уже ни кто не снимал, рабочие включились в праздник и тут понеслось 30-ти 40-летние суровые вахтовики рассказывали стихи, участвовали в конкурсах, смеялись, шутили, прыгали, а в кульминации, как дети, водили хороводы вокруг елки. Основная часть длилась час, потом мы все вместе пошли к общаге. И даже этот небольшой путь мы шутили и шумели на всю округу.