Крепость на дюнах

— Товарищ майор, там дело такое, вам лучше самому посмотреть, — из-за деревьев появился лейтенант Запорожец, самый боевитый среди всех начальников застав. Хотя пограничники и без того отличались храбростью и физической выносливостью — в войска шел специальный отбор, причем добровольцев служить на границе было множество. Именно они были героями многих фильмов и романов, и принимали участие во всех боевых конфликтах, что шли вдоль границ СССР все предвоенные годы. Можно вспомнить сражения с китайцами на КВЖД, схватки с басмачами в песках Туркестана, бои с японцами у озера Хасан, «польский поход» и «зимняя война» с финнами в лесных дебрях с сугробами — и это только главные дела. Общий перечень боев и стычек будет достаточно длинный — майор служил долго и знал многое, и этого вполне хватало чтобы представить картину.

— Расстреляли раненного замполитрука из саперного батальона, и двух интендантов с ним. Те, судя по внешности, из евреев. Землей только присыпали — латыш, что эту яму копал, рассказал.

Василий Иванович внимательно осмотрел почерневшие на летней жаре трупы — Запорожец ни в чем не ошибся. Смотреть на убитых немцами было тягостно, но на это должны будут взглянуть все пограничники — стойкости духа добавит, драться будут насмерть.

— Следствие немедленно проведи — кто отдавал приказ и кто расстреливал. Жестко опрашивай, выбей из них — кто командовал! В Либаву привезем и под трибунал пойдут — сами расстреливать не будем, таких вешать нужно! А наших похорони достойно, под ружейный салют — выяснить только имена надо. А после войны памятник здесь поставим…

Южнее Скуодаса

Командир 506-го полка 291-й пехотной дивизии вермахта полковник Гурран.

— Русские опасный противник, я их помню по прошлой войне — держат позиции стойко, в наступлении решительны. Тем более сейчас, когда им хватает артиллерии, и они не испытывают недостатка снарядов, — командир 291-й пехотной дивизии генерал-лейтенант Курт Херцог мрачно взглянул на командиров полков. Было видно, что «экселенц» пребывает в отнюдь не радужном настроении все эти первые дни войны.

— Можно отметить, господа, против нас действует очень квалифицированный генерал, управление хорошо обученными войсками налажено и действенно. Вспомните, как мы наступали на Дарбенай и Швентойи — наши батальоны буквально продирались через спешно возведенные заграждения и мины, засады с пулеметами и пушками. На пути не встретилось ни одного целого моста, пусть даже сельского, из досок. И мы постоянно вели бои с сильными арьергардами из мотопехоты с артиллерией, которых поддерживали бронетехникой и ударами штурмовой авиации. Да, не без огрехов, но взаимодействие между частями противника налаживается.

Не таким представлял себе начавшееся сражение у Скуодиса полковник Пауль Гурран, поначалу посчитавший, что большевики в очередной раз решили дать арьергардный бой и задержать уверенно двигающиеся вперед германские войска, что за двое суток проделали путь от границы в шестьдесят километров. Однако на Барте развернулись самые настоящие позиционные бои, какими он их помнил по прошлой войне, на которой сражался унтер-офицером, а лейтенантские погоны получил лишь после подписания Версальского мира, чудом оставшимся в кадрах сильно сокращенного торжествующими победителями рейхсвера.

Повезло, хотя стал майором только через семнадцать лет — продвижение вверх по карьерной лестнице в тот период у всех шло очень медленно. Зато в феврале этого года Гурран получил вожделенный чин оберста — полковника, командуя 506-м полком 291-й дивизии, эмблемой которой была лосинная голова с рогами. Полки были укомплектованы природными пруссаками, жителями Восточной Пруссии, храбрыми, решительными и выносливыми — прекрасный человеческий материал. За двое суток солдаты прошли по тридцать километров в день, и это с боями, под обстрелами большевицких засад и воздушными штурмовками красной авиации.

И сегодня сражались они доблестно — советская 67-я дивизия охвачена с флангов и ее судьба фактически предрешена. Или утром укрепившийся в Скуодисе ее полк будет окружен и уничтожен, либо с часа на час русские начнут отход на Прекольн или в Либау, где постараются продержаться еще какое-то время в старой приморской крепости. Но судьба их предопределена — у дивизии есть приданная тяжелая артиллерия, что разрушит возведенные у самого моря форты, как случалось не раз, как в прошлую, так и в эту войну, на западном фронте. Так произошло и на востоке — укрепрайоны прорваны как гнилая бумага, не устоит и крепость. Тяжелый снаряд всегда имеет преимущество перед камнем!

Дом, где шло совещание, содрогнулся от взрывов, что прогремели совсем рядом. Забегали солдаты, послышались крики истошные «алярм». А с севера накатывался гул бесперебойного огня русской артиллерии — казалось, что большевики усилили огонь насколько это возможно.