Крепость Серого Льда (Меч Теней - 2)

- Забавно, как они держатся в памяти, эти песни. Ты можешь забыть, как звали твою первую овчарку, и глаза твоей матери, а какая-то чушь сорокалетней давности остается, будто ее каленым железом выжгли.

- Что же тебе так запомнилось? - неожиданно для себя спросил Райф.

Адди медлил. Жар костра, как щит, ограждал его от огня.

- Одна старая песня.

- Она про меня?

- Может быть. Ты сказал кое-что, и я ее вспомнил.

- Спой ее мне.

- Певец-то из меня никудышный.

- Просто скажи слова.

- Ладно. Я вижу, ты не успокоишься, пока не услышишь. - И Адди заговорил своим хриплым голосом:

Того, кто преступил обет,

Вернее нет.

Когда все рушится вокруг,

Он держит лук.

Когда вползает в крепость мгла,

Он как скала.

Когда сам дьявол в мир грядет,

Он в сердце бьет.

В наступившем молчании снегопад усилился. Снег ложился Райфу на волосы и на воротник орлийского плаща, но Райф утратил чувствительность к холоду. Ему казалось, будто он сделан из камня. Это просто слова, говорил он себе, но знал, что это неправда.

Он понимал их смысл - почти понимал. Они лежали на краю его понимания, как тонкий птичий крик колеблется на грани слуха. Они озаряли темные места его памяти и оживляли картины, мелькающие позади глаз. Дрей, сжимающий в кулаке клятвенный камень; Садалак со стрелой; рыцарь-Клятвопреступник, шепчущий "мы ищем".

Райф моргнул, и картины погасли. Адди смотрел на него с выражением, в котором страх смешивался с покорностью.

Райф, очнувшись от столбняка, стряхнул с себя снег.

- Расскажи мне про Ров, Адди.

Овчар, смирившись, поглядел по сторонам, убедился, что никто их не слышит, и стал говорить:

- Здесь земля тонкая. В Глуши, на пустошах и во Рву земная кора еле держится. Каньоны, морозобоины, газовые гейзеры, горячие источники - это все слабые места, и Ров из них самое большое. Он глубок, очень глубок. Говорят даже, что он доходит до самого стыка миров. До серого места, где между жизнью и смертью всего один шаг. В Колодезе кое-что знают об этом, но древнее знание большей частью забыто или хранится за семью печатями. Так и с братьями: они знают ровно столько, чтобы бояться.

Адди помолчал и оперся на камень натруженными руками.

- Мы об этом не говорим. Тут мы точь-в-точь как кланники - прячем дурное поглубже. Меня спрашивать без толку. Я человек маленький - прежде пас овец, теперь их ворую. Откуда мне знать о темных грядущих днях?

Адди взглянул на Райфа, и тот встретил его взгляд, не дрогнув.

- Ты спрашивал, почему братья отправляют мертвых в Ров, - окончательно сдавшись, продолжал Адди. - На это я могу ответить. Чтобы закрыть его, вот почему. Они верят, что если накидать туда побольше тел и пролить побольше крови, то Ров останется закрытым. Что там внизу, я не знаю. Невинным душам вроде новорожденных младенцев дозволяется этого не видеть, для того им и вынимают глаза. Танджо - иное дело, он посрамил Траггиса. Ему полагалось выиграть состязание и доказать, что ты лжец. Он потерпел неудачу, а братья слишком уж распалились, вот Траггису и пришлось послать его в Ров. Мы живем на суровой земле, и уважают у нас только суровых. Траггис обрек Танджо на худшую из казней - отправил его вниз живым и без век, способных заслонить человека от таящегося там ужаса. - Рука Адди потянулась к поясу, к несуществующей ладанке со священным камнем.

Райф сделал вид, что не заметил. Некоторые вещи должны оставаться между человеком и его богами.

- А что, думают братья, случится, если Ров откроется?

- Представь самый страшный свой сон, сделай его вдесятеро страшнее - и это будет только начало.

Это Райф нашел вполне понятным.

- Но ведь Ров - не крепость, - заметил он.

- Верно. - Адди сразу смекнул, о чем речь. - В песне сказано ясно: "крепость".

- Ты говорил, есть и другие слабые места?

- В Глуши их полным-полно. Ров, конечно, больше их всех, но это еще не значит, что он уступит первым.

- Зато будет всех страшнее.

Адди только хмуро усмехнулся в ответ.

Аш. Это с нее все началось. Райф запрокинул голову, подставив лицо снегу. Оба они с Аш потерпели поражение, и теперь тьма рвется наружу. Стих, прочитанный Адди, предполагает, что этому можно помешать, но чтобы сделать это, надо сначала найти наиболее слабое место. "Мы ищем", - сказал рыцарь. Может быть, они искали то же самое?

Райф смахнул снег с лица. Кожа вокруг глаз уже слегка онемела. Он кланник, простой кланник. Не ученый рыцарь и не искусный сулльский следопыт. С чего Адди взял, что он, Райф, тот самый человек?

"Мы способны быть чем-то большим", - сказал Адди, но Райф не хотел, чтобы эти слова оправдались.

Услышав, что к ним кто-то поднимается, Райф велел себе: успокойся. Он подумает об этом после, когда стемнеет.

Адди снова возился с мясом у костра. Подозвав к себе Райфа, он нарочито громким голосом спросил:

- Может, чаю выпьешь?

- Адди! Дюжина Зверей у тебя? - донесся снизу голос Мертворожденного.

- У меня, - с облегчением отозвался Адди. - Лезь к нам, мы как раз ужинаем.

Уродливое лицо Мертворожденного показалось над краем утеса. Он запыхался и сильно вспотел.