Крепость стрелка Шарпа

– Стой! Выровнять шеренгу! – До стены оставалось не больше сорока шагов. – Цельсь!

Красномундирники вскинули мушкеты. Половину стены закрывал дым, другая же была видна ясно, и с нее в наступающих летели пули. Пошатнулся и упал навзничь шотландец. Сипай молча согнулся вдвое, схватившись обеими руками за окровавленный живот. Где-то злобно тявкнула собачонка. Дымная пелена перед пушкой разошлась.

– Даете залп и вперед. Сержант Грин? Вы сейчас не стреляете. Подождите, пока мы поднимемся на верхние ступени, и тогда начинайте. – Проклятая шавка атаковала его сапог, напрашиваясь на хороший пинок, но Шарп сдержался, выказывая перед строем спокойствие и уверенность. – Цельтесь хорошенько, парни! Нам надо очистить стену. – Он остановился между шеренгами. – Огонь!

Мушкеты сухо кашлянули, выплюнули пламя, и Шарп сразу бросился к ступенькам. Кэмпбелл был уже у внутренних ворот, и его люди поднимали из скоб запорную линейку. С десяток пехотинцев готовились ворваться в проход, остальные стояли лицом к тылу на случай, если противник попытается атаковать со стороны сада.

Шарп мчался наверх, прыгая через две ступеньки. Безумие. Чистейшее самоубийство. Куда только его понесло? Сидел бы во рву. Прогревшийся за день камень отдавал тепло, и на лестнице было жарко, как в печи. Кто-то бежал рядом. Кто-то сзади. Он не знал, кто, потому что видел перед собой только ступеньки. А потом увидел людей в белом. Они повернулись к нему и выставили штыки. В ту же секунду внизу грянул залп. Одного из маратхов отбросило в сторону, из головы брызнула кровь, и остальные инстинктивно попятились. Шарп выскочил наверх первым и наугад махнул палашом. Клинок отскочил от головы раненого, ударил в плечо другого, и тот рухнул со стены в проход. Туда, где скрипели старые ржавые петли и где люди Кэмпбелла разводили тяжелые деревянные створки.

Штык зацепил мундир, и Шарп, не имея возможности размахнуться, врезал противнику эфесом в лоб. Краем глаза он увидел справа Локхарта. Кавалерист рубил направо и налево, но при этом сохранял хладнокровие, и каждый его удар достигал цели.

– Туда! – крикнул сержант, и с полдюжины его парней устремились к группе маратхов, защищавших перекидной мостик.

Слева от Шарпа пыхтел, демонстрируя образцовую работу штыком, Том Гаррард. Снизу давили свои, и свободного места уже не оставалось. Прижатые друг к другу, враги не могли даже как следует размахнуться. Шарп, пользуясь преимуществом в росте, бил сверху тяжелым палашом. Низкорослые индийцы пронзительно вопили. Кто-то ткнул его штыком в бедро, и он почувствовал, как сталь царапнула кость. Шарп врезал рукоятью по затылку, проломив череп. Маратх упал. Штык вывалился из раны. Шарп перешагнул через тело. Рядом грохнул мушкет. Полыхнувший из дула огонь ожег щеку. Давка усилилась, так что пробиваться вперед стало невозможно.

– Сбрасывай ублюдков к чертям! – крикнул Локхарт.

Высокий кавалерист полоснул саблей, едва не задев прапорщика. Два стоявших на краю ступени маратха успели пригнуться, но при этом потеряли равновесие и свалились прямо на штыки шотландцев Кэмпбелла. Их тут же забили прикладами. Сам капитан бежал к следующим воротам. Оставалось сбросить два запора, но на стене солдаты в белых мундирах вскинули мушкеты, готовясь выполнить приказ полковника стрелять в людскую гущу, не разбирая своих и чужих. Додд был готов на все, на любые жертвы, лишь бы отбросить кучку наглых мерзавцев, пробравшихся ему в тыл.

Между тем штурмовой отряд, потерпев очередную неудачу в провонявшем кровью и порохом коридоре и уже потеряв надежду на успех, услышал в форте стрельбу и поспешил вернуться на заваленную телами брусчатку. Укрывшись под аркой, шотландцы открыли огонь по стрелковым ступеням, и маратхи с удивлением обнаружили, что их атакуют не только с фронта, но и снизу.

– Ракеты! – приказал Додд.

Несколько человек подожгли запалы и бросили ракеты в проход. Наудачу, не глядя. Страх вселился уже в сердца самых смелых и, хотя не прорывался еще наружу, уже сковывал их действия. Наступавшие пугали их. Это были свирепые великаны, обезумевшие от запаха крови и горячки боя, они рубили и кололи, рычали и вопили, и никакая сила не могла их остановить.

Внизу открыли наконец вторые ворота, и первым в них проскочил капитан Кэмпбелл. Часть его людей под командой сержанта осталась, чтобы обстреливать амбразуры снизу.