Крепость стрелка Шарпа

Шарп подмигнул Ахмеду, протянул руку, сомкнул пальцы на рукояти и, выхватив клинок из ножен, повернулся. Повернулся с быстротой атакующей врага змеи. Кривое, серебристо-красное в отсвете факела лезвие блеснуло, рассекая воздух. И джетти, уже успевшие списать его со счетов, оказались не готовы к такому повороту дела. Тот, что с копьем, был ближе, и сталь полоснула его по лицу. Брызнула кровь. Индиец инстинктивно вскинул руки, защищая глаза, и копье упало на землю. Шарп стремительно шагнул вправо и подхватил оружие. В глазах Притвиража мелькнуло беспокойство.

Стражники вскинули мушкеты. Щелкнули курки. Пусть стреляют, подумал Шарп. Быстрая смерть лучше медленной и мучительной, да еще с перспективой остаться без яиц. Джама встал со стула и поднял руку, но пока не спешил отдавать приказ: в его планы быстрая смерть пленника не входила – это означало бы, что Наиг остался неотмщенным. Раненый джетти опустился на колени, прижав к лицу ладони, из-под которых стекала кровь.

Мушкет ударил совершенно неожиданно для всех. Запрыгавшее между стен эхо превратило выстрел чуть ли не в пушечный залп. Один из стражников вздрогнул и пригнулся – просвистевшая над ухом пуля врезалась в арку, осыпав его каменными крошками. В наступившей тишине голос с галереи прозвучал неестественно громко. Человек говорил на местном наречии и обращался к Джаме, который со страхом взирал на пробившуюся через толпу группу вооруженных людей.

Стрелял Сьюд Севаджи, и с Джамой разговаривал он же.

– Я сказал ему, что схватка должна быть справедливой, – с улыбкой объяснил индиец, поворачиваясь к пленнику.

– Я против него? – Шарп кивком указал на Притвиража.

– Да. Мы приехали сюда поразвлечься, – продолжал Севаджи. – И самое меньшее, что вы можете сделать, это доставить нам небольшое удовольствие.

– А почему бы вам просто не пристрелить этого мерзавца, и дело с концом?

Индиец усмехнулся и покачал головой.

– Видите ли, прапорщик, собравшиеся здесь люди примут любой исход схватки, если она будет честной. Им может не понравиться, если мы открыто примем вашу сторону. Кроме того, я вовсе не уверен, что вам захочется ходить у меня в должниках, не так ли?

– Я перед вами уже в долгу. По самые уши. – Шарп повернулся к Притвиражу, ожидавшему приказа от своего господина. – Эй, Голиаф! – крикнул он. – Иди сюда! Хочешь драться по-честному? Тогда бери оружие. – Он бросил джетти саблю, оставив себе копье. – Ну, так что?

Боль как будто ушла, и даже пить расхотелось. Все было так, как тогда, под Ассайе, когда Шарп оказался в кольце врагов, а мир вдруг предстал перед ним сценой, давшей шанс показать себя. Такой же шанс судьба дарила и теперь. И не просто шанс – Шарп был готов убивать. Схватка действительно получалась честная, а драться ему не привыкать, он вырос на драках. Бедность и отчаяние не оставляли выбора. Он был бы никем, если бы не научился драться, пробивать себе путь, держать удар. Зрители хотели видеть кровь – они ее увидят. Шарп поднял копье.

– Ну, давай, ублюдок! Иди сюда!

Джетти неловко наклонился, поднял тулвар, неуклюже махнул им над головой и снова посмотрел на хозяина.

– Не на него смотри, ты, куча мяса! Смотри на меня! – Опустив копье, Шарп шагнул вперед и сделал внезапный выпад. Притвираж с трудом парировал удар, попав саблей по древку копья. – Так не пойдет. Где твоя сила? – Англичанин отступил и опустил оружие, как бы приглашая противника к более активным действиям. Индиец немедленно клюнул на эту незатейливую уловку и попытался рассечь врага одним рубящим ударом. Шарп отступил в сторону, и сталь рассекла воздух в паре дюймов от его плеча.

– Живей! – Ложный выпад вправо, поворот, отскок. Притвираж пошатнулся, потеряв равновесие, и его противник тут же воспользовался моментом, чтобы уколоть великана в спину. По лоснящейся коже побежал темный ручеек. – Что, не нравится? Не то, что с безоружным воевать? – Он улыбнулся. – Шевелись, жирный боров! Двигай ногами!

Зрители уже не шумели. Притвираж выглядел растерянным. Он не собирался драться, по крайней мере не собирался драться с вооруженным врагом, и не умел обращаться с тулваром.

– Если хочешь, можешь сдаться, – бросил Шарп. – Опустись на колени и сдайся. Тогда я не стану тебя убивать. Но если не сдашься, я порежу тебя на куски. Сделаю рагу из ростбифа.

Индиец не понял ни слова, но понял другое: Шарп опасен. И поняв это, стал действовать осторожнее. Он бросил быстрый взгляд на копье, жалея, что держит не его, а саблю, но Шарп знал, острие всегда сильнее лезвия.

– Вы как хотите, Севаджи? Побыстрее или помедленнее?

– Решайте сами, прапорщик, – с улыбкой отозвался индиец. – Не дело публики подсказывать актерам, какую пьесу им играть.

– Тогда я разберусь с ним по-быстрому, – отозвался Шарп и, вытянув руку, снова предложил противнику опуститься на колени. – Решай сейчас. Сдавайся. Признай поражение, и я тебя пощажу. Скажите ему, Севаджи.