Крепости неодолимые

Какие же обстоятельства привели Екатерину II к мысли о создании собственного, первого в ее царствование знака отличия? На далеких берегах Дуная в 1768 году вновь развернулось соперничество в воинском мастерстве русской и турецкой армий. Может быть, ее возродили события неудачного Прутского похода Петра I? Может быть, на этот шаг ее побудила ответственность, которую она взяла на себя, по существу, в первой в ее правление серьезной кампании? Может быть, тот неподдельный интерес, который она неизменно проявляла к русской культуре, в том числе и народной? Ведь еще великой княгиней Екатерина II имела реальную возможность соприкоснуться с ней и ближе понять огромную и самобытную страну. В числе главных покровителей был тот, чье имя получил орден.

Правительнице России образ Георгия Победоносца говорил о многом. Без сомнения, святого не менее почитали и на ее бывшей родине в Щеттине, где из уст воспитателей она слышала множество легенд о нем. Среди них наверняка звучала «О страдальце Каппадокийском». Его мученичество, пытки, богопочитание не могли оставить принцессу равнодушной, но все же не эта часть легенды волновала ее, а та, где Георгий совершил свой известный подвиг. «Будучи военным трибуном, Георгий однажды приехал в провинцию Ливии к городу Силене, при котором находилось обширное озеро, где поселилось чудовище дракон, ему граждане города выводили каждый день на съедение или юношу или деву, так что в короткое время ни у кого не осталось детей, кроме дочери владетеля. Дошла очередь и до нее. Одели ее в лучшие одежды и оставили на берегу озера плачущую. Вдруг является молодой витязь на белом коне и сочувственно спрашивает о причинах слез и обещает не выдать невинную жертву чудовищу. Скоро показался и дракон. Витязь вступил в бой с копьем и усмирил, и велел девице, перевязав своим поясом шею дракона, вести его пленником в город».

Но легенда жила и наяву. В совсем недалекой Бургундии в местечке Ружемонт в специально построенной часовне хранилась часть мощей святого Георгия, которые привез из Палестины в 1390 году рыцарь Филибер Миоланский. Борьба за гроб господен не миновала и города Яффе (деревня Лидда), где хранились останки святого Георгия, немало пострадавшие в крестовых походах.

Трудно поверить в то, что Екатерине II были незнакомы другие варианты легенды, где Георгию приписываются чудесное рождение, светлый царственный лик, где назывались различные имена его мучителей и стоицизм святого, где фигурировали герои и героини, чьи судьбы во многом повлияли на христианский мир, где жестокая борьба с драконом или змием заканчивалась победой Георгия и гибелью чудовища.

И все же именно приведенный отрывок оставил глубокий след в душе Ангальт-Цербстской принцессы Софии Августы-Доротеи, определил жизненную философию будущей российской императрицы. Чисто женское восприятие легенды вполне объяснимо, но оно ни в коей мере не отвергало ее идейную основу, которую составляло извечное соперничество между добром и злом. И то, что дьявол и искуситель оказался посрамленным или принял погибель от рук сильного и обаятельного рыцаря, только усиливало желание иметь подобного рядом с собой, любоваться им и поощрять за подвиги.

К сожалению, ее муж герцог голштейн-готторпский Карл Петр Фридрих, взошедший на российский престол как Петр III Федорович, был далек от того идеала, который рисовался Екатерине в девичьих мечтах. Природа обошла его мужественностью и талантами. На фоне человека, отмеченного печатью малодушия, непоследовательного в суждениях и поступках, резко выделялись ум, неженская твердость и жизнелюбие его супруги.

Как знать, может быть, мечты Екатерины так бы и остались мечтами, не окажись она в окружении людей, с особым постоянством воспитывавших в ней чувство уважения и необходимость познания ее второй родины.

Каково же было ее удивление, когда из уст одного из учителей русского языка она услышала сказание, во многом схожее с известными ей, но все же отличающееся новизной и необычностью стиля. Да и имя самого героя в русском варианте звучало несколько иначе — Егорий Храбрый. Так византийская легенда органично вошла в российскую действительность и обрела присущую русским сказаниям лиричность и вдохновение. Персонажи ее получили прочную прописку на Руси, а сами события в смешении времен, мест, иносказательности придавали ей фантастичность и сказочность. Таков и облик главного героя, у которого

По колени ноги в чистом серебре,
По локоть руки в красном золоте,
Голова у Егория вся жемчужная,
По всем Егории частые звезды.