Крепостная

Арина Теплова Крепостная

Страстная любовь в своем апогее достигает полного неистовства, предела чувств и желаний, вершин безумия, при котором влюбленный находится, словно в бреду от блаженства и мук одновременно…

И когда коварны очи
Очаруют вдруг тебя,
Иль уста во мраке ночи
Поцелуют не любя —

Милый друг! от преступления,

От сердечных новых ран,
От измены от забвенья,
Сохранит мой талисман!

Старинный русский романс

Слова А. С. Пушкина

Пролог. Игра

Российская империя, Московская губерния,

село Никольское, усадьба князей Урусовых

1852 год, Май

— А ну, держи ее, Егорка! — закричал долговязый парень лет пятнадцати, устремив взор на девочку, которая только что ловко вывернулась из его раскинутых рук. Второй паренек, коренастый и неприятный на лицо, попытался схватить рукой подол атласного платья Грушеньки, которая пронеслась мимо. Но девочка оказалась проворнее и, увернувшись от Егора, бегом устремилась к деревянным конюшням. Высоко приподняв широкую юбку своего голубого платья, девочка вбежала внутрь бревенчатого одноэтажного здания с высокими потолками, надеясь именно здесь скрыться от проворных парней.

Миновав первые два стойла, в которых топтались лошади, Груша влетела в следующее — пустое. Услышав голоса мальчишек, которые так же вбежали за ней в конюшню, девочка прислонилась к беленой стене и затаилась. Слыша по голосам, как парни прошли мимо стойла, в котором она спряталась, Груша, чуть подождав, решила выглянуть и проверить, далеко ли они, чтобы снова выбежать наружу. Однако едва она вытянула тонкую шейку, бросая взгляд через короткую деревянную дверь, как тут же увидела Тимошку, который стоял всего в десяти шагах и озирался по сторонам. Парень сразу заметил ее и закричал:

— Вот она!

Груша нахмурилась и мгновенно юркнула обратно в стойло, прижавшись к стене, понимая, что теперь уж точно попалась. Парни уже подлетели к ней и в два голоса заголосили:

— Проиграла! Проиграла! Мы поймали тебя!

Они довольно ухмылялись, остановившись рядом с девочкой. Грушенька, сморщив недовольно носик и взглянув на тринадцатилетнего Егорку, который был чуть выше нее ростом и имел толстое скуластое лицо, выпалила:

— Проиграла — и что ж?

— А то, что немедля выполняй желание! — воскликнул Егорка.

— И какое? — спросила девочка тихо, устремив на паренька яркие фиолетовые глаза.

— Ну, как обычно, щелбан по лбу! — выпалил довольно Егорка, прямо светясь от мысли о том, что может щелкнуть эту разряженную в шелка девчонку, которая постоянно пыталась доказать, что она им не ровня.

Груша нахмурилась и, чуть прикрыв глаза, придвинула свое личико к Егору. Мальчишка, цокнув языком, щелкнул по небольшому лобику девочки и довольно заулыбался. Груша, даже не пискнув от боли, перевела взор на второго паренька чуть постарше, которого звали Тимофей.

— Теперь ты тресни ей по лбу, — с воодушевлением заметил коренастый Егорка. Но Тимошка как-то хмуро смотрел на девочку, не сводя взгляда с ее необычных больших фиолетовых глаз.

— А я хочу другой штраф, — тихо промямлил он.

— Какой другой? — опешил Егорка и перевел взор на долговязого босого паренька, одетого в простую русскую рубашку и темные холщовые штаны.

— Пусть поцелует меня, — сказал глухо Тимофей и чуть придвинулся к девочке, стоявшей перед ними в напряженной позе. Вмиг глаза Грушеньки округлились от удивления, и она воскликнула:

— Не буду я никого целовать! Вот еще придумал!

— Проиграла, плати штраф! — выпалил Тимошка и придвинулся. Груша поджала губки и тут же, резко дернувшись вперед, попыталась протиснуться между парнями. Но Егорка мгновенно среагировал и схватил девочку за плечи.

— Ишь ты, хитрюга! Не убежишь! Штрафной поцелуй! — затараторил, гадко ухмыляясь, Егорка.

— Пусти, сказала! — возмутилась девочка, пытаясь отбиться от Егора, который не отпускал. — Не буду я его целовать! — добавила она твердо и, склонив голову, проворно укусила Егорку за руку. Парень невольно отпустил ее, и Груша вновь попыталась вырваться из стойла. Но Тимошка раскинул в стороны руки, закрыв проход, и зло заметил:

— Ты, Грушка, думаешь, раз тебя барыня в шелка одела, так ты и другая стала? Не такая, как мы? Ты такая же крепостная! И нечего нос задирать! Держи ее, Егорка!

Подчиняясь команде Тимофея, Егор проворно схватил руки Грушеньки сзади, не давая ей вырваться. Тимошка приблизился, и Груша с угрозой громко выпалила:

— Я сейчас закричу! А еще Марье Кирилловне все расскажу!

Груша пыталась, что было мочи вырваться из цепких рук Егорки. А Тимофей, который был уже в шаге от девочки, ехидно произнес:

— Как в салки с нами играть, так горазда! А как штраф платить, так в кусты?

Тимошка грубо схватил девочку за подбородок и склонился к ней. Груша резко отвернула головку вбок, и наглые слюнявые губы парня притиснулись к ее щечке, а не к губам, куда целился Тимофей.