Крепостной

— Да много где слышал, владыко… Что-то сенные девки друг дружке зимними вечерами рассказывали, что-то от деда Аграфёна, что о третьем годе преставился, слышал. Он из моряков был торговых, во многие города ходил, а сказки любил жуть как…- на самом деле более всего дед Аграфён любил пить «горькую», но вот хорошо приняв, действительно начинал рассказывать всякие сказки и байки. Правда больше на морскую тематику — про кракена и морского змея, которые направо и налево топят корабли, про псоглавых людей, что живут за морем и всё такое прочее… К тому же его язык довольно быстро начинал заплетаться, вследствие чего речь деда становилась не слишком внятной, так что окончания его сказок и баек почти никто никогда не дожидался. Просто различить что-то внятное не получалось… Так что пример был сильно притянут за уши. Но если расследование будет неглубоким — могло прокатить.

— А чего и сам придумал. Дед-то, как выпьет, так у него язык заплетаться начинает — вот я и заместо него окончания многих сказок и придумал. Ну, чтобы Его Высочествам угодить. Они страсть как сказки раньше любили…- тут Данилка сделал паузу в рассказе, потому что следующее, что он собирался сказать, могло сыграть как в его пользу, так и наоборот. Но он решил рискнуть:

— А ещё, владыко, оченно мне обидно стало, что Их Высочества, господа Великие князья шибко слабо на родном языке говорить умеют…- это был о-о-очень тонкий лёд. Какой-то крепостной критикует царствующую фамилию? Ну, бред же! Запороть его до смерти немедля… Но у дедули были уж очень умные глаза. Да и та информация о его заслугах переводчика тоже побуждала рискнуть. Ну, явно же он родной язык ценит. Может под этой маркой и в Академии подвизается…

— Вот я и решил попробовать через сказки им с родным языком помочь, — Данилка замолчал и замер. Владыка Иреней тоже молчал, уперев в Данилку задумчивый взгляд. И так продолжалось почти пять минут. После чего архиепископ отмер и, встав со стула, двинулся в сторону дверей, взяв с собой тетрадку со сказками.

Выйдя в залу, в которой собрались остальные во главе с «государыней» и графиней Ливен, Владыка подошёл к столу, опустил на неё тетрадь и, молча ухватив перо, обмакнул его в чернила и размашисто написал на обложке — «Благословляю», после чего подписался со всеми регалиями. Затем поднял взгляд на Николая и произнёс:

— Вздумаешь издать — милости прошу. Епархиальную типографию предоставлю, — после чего повернулся и вышел из дворца.

Вот тогда Анна этими самыми сказками и заинтересовалась. А там и пошло-поехало… К настоящему моменту только «Николкиных сказок» они исписали на шесть тетрадей. А были ещё и «Мишуткины» в которые собрали все стихотворные — «Руслан и Людмила», «сказки о царе Салтане» и другие… Хм, то есть, пока не все. Ершовская «Сказка о коньке-горбунке» пока в письменном виде не существовала. Уж больно царь там был выставлен в неприглядном виде… А «Сказку о попе и его работнике Балде» Данилка и вовсе пока опасался рассказывать. Ну, после едва не устроенных ему церковью неприятностей…

— Получилось-получилось, — улыбаясь, кивнул, Даниил.

— Ура!- звонко заорали три юных голоса.- А когда продавать начнём?

— А с продавать пока погодим, — слегка притушил он их энтузиазм.- Неужто не помните, как мы обсуждали — первым делом подарки! Государя-императору, матушке «государыне», всяким другим важным…

— Ты только где в свете, матушку «государыней» смотри не обзови, — фыркнула Анна.- Ныне у нас одна «государыня» — Елизавета Алексеевна. Ну, покамест…- просторечные привычки братьев, источником которых был сам Данилка, добрались и до Великой княжны.- Ежели братец не решит жениться на своей любовнице-польке, которую он выдал замуж за престарелого Нарышкина.

Согласно слухам, ходившим между дворни, которые ему по-прежнему поставляла бывшая девчонка-судомойка, ныне поднявшаяся до младшей кухарки на «белой кухне», этому «престарелому» Нарышкину в настоящее время не было ещё и пятидесяти, а в момент его брака с урождённой Святополк-Четвертинской, которая и была любовницей Александра I, и того меньше. Но с точки зрения шестнадцатилетней княжны он, естественно, был глубоким стариком.

— Понял, учту, Ваше Высочество, — отреагировал Даниил лёгким поклоном. Всё-таки не смотря на всю вновь образовавшуюся у Великой княжны близость с братьями, бывший трубочист к ней пока относился с некоторой опаской. У него-то с ней никакой близости не было. Так что для неё он оставался всего лишь слугой. Причём крепостным. Да, необычным, забавным, полезным и, даже, немного интересным. Но не более.

— Значит, нам надобно теперь искать ювелира?- уныло произнёс Михаил.- Эх, опять разговоры-договоры.

— Так, а вы, Ваше Высочество, вспомните, что нам Анатолий Карлович говорил. Предпринимательство — основа экономики. И в первую очередь оно является поиском и установлением ранее не существующих связей между хозяйствующими субъектами…

— Как это?- округлила глаза Анна.