Крепостной

В Москву Наполеон, всё-таки, вошел, и произошло это в начале октября. Раньше или позже, чем в предыдущем варианте истории — бывший майор сказать не мог[2]. Опять не помнил… И продержался в городе до конца месяца. Всё это время французский император безуспешно рассылал письма и Александру, и Кутузову, и массе других респондентов, пытаясь склонить своих «vis-a-vis» к заключению мира в том числе и самим фактом своего пребывания в древней русской столице. И, так же как и в прошлой истории, ему это не удалось.

В остальном всё шло по прежним лекалам — пожар Москвы, партизаны, Тарутинский маневр, Малоярославецкая битва… вот только отступающую французскую армию зажали не на Березине, а на Друти, под Толочиным. Во время этой битвы погибли маршал Удино и семнадцать французских генералов, среди которых бывшему майору была знакома только фамилия Понятовского. После чего Наполеон рванул от армии прямиком в Париж. Похоже понял, что всё… Потому что измученные остатки его войск, которым удалось прорваться через Друть — далеко не ушли. Их зажали уже через семьдесят вёрст — на всё той же Березине, где и разгромили окончательно, взяв там в плен почти двадцать тысяч обмороженных и измученных солдат и офицеров. На чём «Великая армия» и закончилась… Так что с пулями он, похоже, заморочился не зря. «Курочка по зёрнышку» всё-таки, сработала. И если в прошлый раз Наполеону удалось-таки вывести из России тридцать тысяч своих лучших войск, в том числе почти всю гвардию, которой он так дорожил, что даже не бросил в бой в критический момент Бородинского сражения, то в этот раз ему так не повезло… Но — гений есть гений. Тем более что весь 1813 он действовал на уже привычном, европейском театре боевых действий. Так что весь следующий после похода в Россию год Наполеон вполне успешно оборонялся, дав несколько сражений, парочку из которых он, даже, выиграл… ну, или, точнее, одно — выиграл, а одно — не проиграл. Но сильно это ему не помогло. А сражение, которое здесь обозвали «Битвой народов», состоялось не при Лейпциге, а чуть западнее — при Эрфурте. И закончилось оно точно так же, как и помнил Даниил — разгромом французов. Так что к концу тринадцатого года всем стало ясно, что на этот раз Наполеон точно проиграет…

Но все эти битвы прошли мимо юных Великих князей. Потому что всю войну они провели в Петербурге, так что обо всех маневрах, битвах, победах и поражениях они узнавали постфактум. Поэтому реальная война их, практически, никак не затронула. В войска их не пускали (хотя Николай с Михаилом очень рвались), и ничего помимо того, что уже было сделано, они более не придумали и не сделали. Ну и никаких советов генералам никто так же не давал. Даже Даниил. Да у него никто их и не спрашивал… На волне патриотизма Данилка попытался припомнить хоть что-то, но первая же попытка с динамитом — окончилась полным крахом. Динамит, в принципе, вещество очень простое, потому он и стал первой более-менее широко используемой взрывчаткой. Он состоит всего из двух компонентов — нитроглицерина и кизельгура, а способов его использования в военном деле — масса. Например, фортификационные работы или те же мины… Так вот, кизельгур здесь был, хотя назывался по-другому — кремнистая или «диатомитова» земля. А вот нитроглицерина не было. Вообще. Совсем.

Потом он припомнил, как во время «срочки» на спор замесил мазь Вишневского и собрался осчастливить сим лекарством русских военных медиков. Но тут случилась та же засада, что и с динамитом. Потому что быстро выяснилось, что из трёх её компонентов в настоящий момент известны только два — дёготь и касторовое масло. Причём второе — дорогой зарубежный продукт, поскольку растение, из семян которого оно производится, ост-индского происхождения. А вот где брать ксероформ, да и что вообще это такое — никто не знает. При этом, вполне вероятно, данное вещество уже существовало, вот только пока называлось как-то по-другому. Ну как тот же анилин…