Крепостной (СИ)

Как бы там ни было, поскольку у него появилась своя земля — у Даньки тут же появился зудёж в руках насчёт собственного дома, который он собирался обустроить по последнему слову науки и техники… Причём не нынешней, а той, из будущего. Всё ж таки свой собственный дом в посёлке он во многом обустраивал своими руками. А то, что не своими — потом своими руками поддерживал в исправном состоянии и регулярно ремонтировал. Но пока времени на это не было. Совсем. Несмотря на то, что дорогу к Царскому селу они дотянули ещё к маю месяцу, а до Павловска — вот только что, до Гатчины им было ещё пахать и пахать. К концу года, дай бог, до моста через Ижору дотянут. Так что полностью дорога будет готова только через пару лет. А уж сколько будут достраивать всю сопутствующую инфраструктуру… Хотя участок до Царского села был уже, практически, закончен в полном объёме. То есть здесь всё было уже построено. Ну, почти… Вокзал в Петербурге, который здесь пока именовался «отправной станцией», станция в Шушарах, в самом Царском селе, разъезды, ветка до строящегося вагоностроительного завода, будки путевых обходчиков, морг… всё было уже закончено постройкой. Лишь на паре объектов ещё шла финишная отделка второстепенных помещений. Причём, Данька предложил Николаю оформить всё это в «русском стиле». А когда тот, не поняв, попросил уточнить — нарисовал ему московский Исторический музей. Ну как помнил… То есть начертил. Не смотря на все уроки рисования, именно рисовал он не очень. А вот чертёж в трёх проекциях смог забацать весьма близко к оригиналу. Ну, ему так показалось… Николай подумал-подумал, да и согласился. А что, по нынешним временам вполне себе — ново, свежо, молодёжно!

И вообще прошедшие полтора года были весьма плодотворными. Железнодорожное училище обзавелось весьма именитым преподавателем. И это были не Черепановы… которые, как выяснилось, были не братьями, а отцом и сыном. Так что «паровоз братьев Черепановых», соответственно, оказался построен совсем не братьями. Ну если они и были теми самыми строителями первого русского паровоза… Впрочем, шансов на то, что в это время где-то на Урале имеются какие-нибудь другие Черепановы, обладающие нужным для постройки паровоза уровнем знаний и компетенций, а также схожими возможностями по доступу к требуемым для этого дела ресурсам — был исчезающе мал.

Новым преподавателем стала другая легенда — Кулибин, прослышавший о таком чуде как железная дорога в своей нижегородской глубинке и не поленившийся написать Даньке личное письмо. Дедушка он был уже довольно старенький, но, судя по письму, весьма живенький. Так что бывший майор тут же пригласил его в Сусары, пообещав всё рассказать и показать, а взамен попросив принять должность преподавателя, пообещав не сильно обременять его обязанностями. Ему показалось полезным заиметь в истории первого не только в России, но и в мире железнодорожного училища подобного преподавателя. Для пущего авторитета. Недаром же на Руси всех рукастых мужиков издавна именовали «Кулибиными». Дедушка действительно оказался весьма шустрым и не бесполезным. Потому как по прибытии мгновенно впрягся в процесс обучения без какой-либо скидки на возраст и сопутствующие ему болезни, мгновенно став любимцем всех учеников. И, кроме того, за прошедшее время сумел наладить работу училищных мастерских на куда более высоком уровне, а также, пользуясь своими старыми связями, изрядно их расширить и пополнить оборудованием.