Крещение киберударом

— Ты, если потеряешь иголку в квартире и расстроишься из-за этого, то не станешь же просить правительство Лиги помочь тебе с поисками?

— Естественно, нет.

— А если бы и попросил, то все равно никто бы не откликнулся. Так же и Отца нашего Небесного не волнуют твои текущие проблемы, которые только тебе кажутся важными, а на самом деле — яйца выеденного не стоят. Создателя интересует лишь направление твоего движения, образно говоря, река жизни.

— В каком смысле?

— В прямом: «И показал мне чистую реку воды жизни, светлую, как кристалл, исходящую от престола Бога и Агнца»(Откровение Иоанна Богослова, 22:1.).

— Понятно. — Ванька деловито почесал в затылке. — А святые? — Святые были смертными и понимали людей. Откликаясь на просьбы паствы о помощи, они дарят ныне живущим через решение трудностей бытия спокойствие и умиротворение в душах, тем самым подталкивая верующих в реку жизни.

— Ясно. Значит, ко мне, в технополе, ты просто заходишь в гости, так? — спросил Стрельцов.

— Так. Технополе расположено в низших уровнях Святого Духа. Оно не приспособлено для приюта душ, как, например, ноосфера, имеющая более тонкую структуру. К тому же, технополе перегружено сигналами, импульсами, электричеством и шумом. Ведь в этих слоях работает техника, созданная людьми… структура порядком загажена хламом ненужной информации и не успевает утилизировать отработавшие массивы. Поэтому, Ваня, в технополе мне душно. И от долгого пребывания здесь все способности тают прямо на глазах. Ведь моя паства проживает на другой планете, и ее молитвы сквозь помехи сюда почти не пробиваются, а в них — моя сила, — вздохнул старик. — В родной среде — ноосфере — содержится только чистая информация, отфильтрованная от разного шлака, связанного с сиюминутными потребностями ныне живущих людей.

— А я думал, что и ноосфера напрямую подчинена интересам текущей жизни на планете… например, она аккумулирует накопленный разум, — сказал Иван.

— Насчет разума — правильно, но это уже результат текущей жизни. Кроме того, ноосфера каждой планеты хранит в себе энергетические матрицы всех существ, населяющих ее в данный момент. В них закодированы биологические, морально-нравственные и умственные характеристики индивидов. Вот это как раз и есть субстанция личности, квинтэссенция человека, о которой ты спрашивал ранее.

— А почему инфохомосы создали обособленную Церковь Старолюбов? Ведь вы же христиане? Почему было не присоединиться к одной из существующих конфессий, например, к православию или католичеству? — поинтересовался Стрельцов.

— Мы, в общем-то, христиане, но в очень далеком от классического понимания смысле, — ответил старик.

— Конфессий много, а Библия одна?..

— Да… Сказано Иисусом: «Ибо, где двое или трое собраны во имя Мое, там Я посреди них»(1 Евангелие отМатфея, 18:20.).

— И все-таки, чем вас не устраивали существующие конфессии? — переспросил Иван.

— Богословы посвящают целые жизни учению о Высшем Разуме. А ты хочешь, чтобы я за пять минут раскрыл тебе особенности нашей Церкви.

— Не упрямься, старик. Изложи суть коротко, тезисно…

— Хорошо.

— Только, пожалуйста, без специальных теософских терминов и религиозно-исторических ссылок, — поставил условие лейтенант БГБ, — на простом, доступном, понятном мне языке. Договорились?

— Может, тебе еще на пальцах объяснить? —усмехнулся далекий собеседник.

— Если бы я тебя отчетливо видел, то — может быть, а так…

— Церковь Старолюбов была основана старейшинами рода, чтобы подготовить исход инфохомосов с Грина.

— Я нашел в технополе, что в соответствии с проектом «Инфохомос» ученые до закладки эмбриона демонтировали в схеме ДНК участки, отвечающие за размножение. Они, видимо, хотели избежать неконтролируемого роста численности киберчтецов, — предположил молодой человек. — Но природа все равно взяла свое… И когда у вас начали появляться дети, вы, наверное, решили бежать, чтобы не подвергать их и свое будущее опасности… Так?

— В принципе так. Структура ДНК действительно имеет способность самовосстанавливаться, реконструируя генетический механизм наследственности… Но что конкретно ты имел в виду, когда говорил об опасности для нашего потомства? — спросил Старолюб.