Крещенское гадание

В голове крутилось: «Что за бред… Вот так езжай в деревню – начнёшь с котами разговаривать… А кот заколдованный, поцелуешь – в лягушку превратится… Или в козлёночка… Может, я сплю?..»

Пушок снова выглянул из-за печи, посмотрел на Божену внимательно, выскользнул – шерсть его была на удивление чистой – и рванул в коридор.

– Штаны надень! – крикнула вслед баба Тася и, подойдя к кухонному столу, пояснила внучке. – Привык он уже, котом-то… Я его учила письму, цифрам, да ведь я сама не шибко грамотная. И он – упёртый, всё по-своему. Так что ты не серчай – он обхождения не знает, но хлопец добрый, не обидит.

Божена вернулась на свой стул, наблюдая, как бабушка заваривает чай – по кухне разнёсся запах чабреца – и ставит на стол три дымящиеся чашки.

– Любит он чабрец с мёдом. С детства любил. Смешно даже: все котам молоко наливают, а я – чай. В блюдечко-то. И он хлебает, – баба Тася улыбнулась.

Божена хотела было улыбнуться в ответ, только вместо улыбки вышла напряжённая гримаса. Она вроде и хотела, чтобы рассказ бабы Таси оказался правдой, но и боялась – как жить в мире, где, вопреки книгам просветителей, по домам разгуливают покойники, обернувшиеся котами? Только она задумалась, глядя на пар, волнами стелющийся над чашкой – в нем словно запутался солнечный луч из окна, как в коридоре раздался шум. Вздрогнув, Божена подняла глаза.

На пороге кухни, оглядывая исподлобья её и бабу Тасю, настороженно замер хорошо знакомый парень. Взъерошенные светлые волосы по-прежнему спадали прядями на лицо, но теперь это не казалось пугающим. Обычные волосы, только спутанные. Да и лицо обычное – как было в снах, а не в зеркале. Парень и в самом деле надел потёртые джинсы, но больше ничего. Скользнув взглядом по его груди и животу, Божена отвела глаза и покраснела.

– Ты чего нечёсаный-то? И без рубахи? Я ж учила… – баба Тася призывно махнула руками. – Ладно, поди сюда.

Ивась ещё раз покосился на Божену и направился к матери. Девушка даже рот открыла от удивления – за ним змеился длинный и пушистый белый хвост. Видимо, в джинсах было прорезано отверстие.

– И с хвостом на кухню! Говоришь, говоришь – как об стену горох… – баба Тася поднялась к парню и начала пальцами расчёсывать его волосы, убирая с лица. – Ох, горе ты луковое…

Парень одним движением упал на колени, обнял бабу Тасю и спрятал лицо в её одежде. Та погладила его по голове.

– Ну ладно, ладно. Ты ж Боженьку знаешь, чего стесняться? Садись лучше чаю попей. Давай, – она потянула парня вверх.

Ивась поднялся, подхватил неподалёку третий табурет, поставил к столу, сел и буркнул:

– Я говорил – без хвоста плохо. Ходить неудобно.

Божена даже вздрогнула – ей почему-то казалось, что парень непременно должен изъясняться мяуканьем. Вместо этого голос у него был тоже вполне обычный, только немного хриплый – как будто спросонок. Девушка во все глаза разглядывала Ивася, который уткнулся в свою чашку и сосредоточенно отхлёбывал чай. «Парень как парень… И ведь правда красивый… А я думала, таких не бывает…». Божена покосилась на лениво метущий по полу хвост. «Может, он просто родился с хвостом? Ну, бывают же люди с мутациями – по семь пальцев, например. А у него – хвост. А бабушка испугалась и решила, будто он – кот. Умом тронулась с горя. А на самом деле ничего в этом нет… А как я сама видела кота? Ведь Пушок-то есть, точно есть. Может, просто совпадение. Подумаешь, белый кот… А тогда где он сейчас?». Божена непроизвольно поискала глазами по кухне, прислушалась к звукам дома – ничего.

Баба Тася улыбнулась.

– Ну и устроили вы вчера… «котовасию». Меня спужали, друг дружку спужали… Ты, Иваська, не мог мне сказать? Мол, познакомь меня?

Парень покосился на неё от чашки.

– Чего знакомить? Она вон меня чудищей обозвала. И змеёй.

– Да она ж не со зла… – баба Тася посмотрела на Божену просительно.

Девушка затараторила:

– Нет, я ничего такого не имела в виду… Вы не подумайте – я очень толерантна, – для убедительности она взмахнула рукой. – Очень. Я с пониманием отношусь к самым разным… людям… и отношениям… и всему… Я просто… Ну, от неожиданности… А вообще, вы не похожи на змею, это в темноте показалось. Я вот теперь понимаю – наверное, на кота похожи, да? – она издала нервозное гыканье. – Ну, зубы и прочее. Я вообще котов люблю. Там просто зеркало такое старое, тёмное, и что-то мне змея пришла в голову, а вообще – совсем непохоже. И на чудище тоже. Это я ужастиков пересмотрела. А так – у вас очень милый хвост. Такой… красивый. И вы тоже… очень… это… – Божена окончательно смутилась и опустила взгляд в чашку с чаем, к которой до сих пор не притронулась.

Пару минут ничего не происходило – все степенно пили чай. Вдруг ногу Божены под столом толкнуло колено Ивася, она торопливо глянула на парня, но не поняла значения ни этого жеста, ни его взгляда. Вместо этого живо вспомнилось, с каким выражением он ночью смотрел на её грудь, и девушка покраснела.

Баба Тася поднялась из-за стола, начала собирать чашки.