КРЕСТ

Хорошо сказал, понравилось самому: значительно, веско, но с оттенком превосходства, мол, я понимаю, что Ядвигу интересует только хозяйство, все бабы таковы, но у нас, мужчин, "хозяйство" свое. Женщина смутилась, Эрик помрачнел.

— Потом как-нибудь. — Ему явно не понравилось изменение темы беседы. — Лучше расскажи, как ты сам воевал. Я краем уха слышал, а Ядвига и вовсе не знает. Говорят, ты в одиночку то ли пятерых, то ли семерых…

— Троих, — поправил Оттар. Гордость не позволила солгать.

И принялся рассказывать, как все было. Не преминул про загадочную девицу упомянуть, про особенную дружбу с Вальтером. Поймал себя на том, что верит — так все и произошло. Расписал, как бедный Вальтер получил удар ножом в грудь. Ядвига слушала, красивое лицо ее искажалось испугом — что, впрочем, нисколько его не портило, — ахала и за весь рассказ ни разу не посмотрела на Эрика.

— И где же арестованные разбойники теперь? — спросила она.

— Эрик отправил их в Найнор, а мы — сюда. Хотя я думаю, что опасно было отправлять их с таким малым количеством охраны. Я немного слышал об этой банде, но мне представляется, что это не обычная банда разбойников, с которыми мы все привыкли иметь дело, — произнес он с неподражаемым превосходством. — Мне представляется, что это авангард целой армии фанатиков. Они отличаются нечеловеческой жестокостью: сжигают младенцев живьем, беременным женщинам вскрывают животы, с мужчин сдирают кожу. Что, если какая-то часть из них успела скрыться из Протоки, как и те, с которыми столкнулся я? Не приведи Господи, попытаются отбить своих. А условия там подходящие: глухой лес. Надо было заночевать у Вальтера, а в путь двигаться утром. Нехорошо еще и то, что кандальники видели, куда направился князь.

Ядвига посмотрела на Эрика вопросительно.

— Пустое, — отмахнулся он с легкой улыбкой. — Я же не глупей их вожаков. Как раз им в голову не придет, что их подельников будут гнать без ночевки. А к утру подойдет отряд моих егерей, они движутся навстречу, осматривая лес.

— Откуда же они берутся? — вопрошала Ядвига. — Моя бабушка родом из Мертии, там отродясь не было дьяволопоклонников…

— По акценту мне показалось, что они не аллантцы. Думаю, в Мертию они пришли из Румалата, — заявил Оттар.

Эрик откровенно зевнул, впрочем, вежливо прикрыв рот ладонью:

— Из Арантава они идут.

Оттар удивился, заспорил было, доказывая, что в Арантаве даже на южных границах власть Церкви велика, а вот из Румалата едва ли не до самой Хойры — удобнейшие водные пути. И не о том ли говорит факт, что разбойников становится больше по лету, когда реки свободны ото льда?

— Они через Хрустальный Браслет не пройдут, — категорично возразил Эрик.

— Пролив принадлежит Румалату!

— Прежде всего, этот пролив находится на территории моего румальского имения, Трои-Черевицы. Уж не хочешь ли ты сказать, что они могли свободно пройти через мои владения, и я о том даже не узнал бы?

Оттар опешил. Он не знал про это имение.

— Теперь будешь знать. А идут они из Арантава, — повторил Эрик. — Из Румерика, из Вилана, из Эйфара. Из северных и западных областей. Я это знаю из допросов. А то, что в Арантаве якобы сильна власть Церкви… — он скривился. — Арантав всегда был центром религиозных смут. Сначала беспорядки исходили от того, что в герцогстве жили тарниды и Ладенгиры, исповедующие Хаос, а богословы никак не могли решить, язычество это, ересь или же направление нашей веры. Потом приходили лазутчики из Савора, где вообще никаких богов не знают и знать не хотят, кроме своих языческих демонов. Ну, из восточного Румалата тоже смута частенько выплескивалась. А теперь там хозяйничает его высочество Теодор, который носит Печать, и полагает, что ему можно баловаться магией. Он так увлекся изучением неких древних таинств, что не заметил, как перешел черту между таинствами терпимыми и таинствами запретными. Оттого и плодятся в Арантаве дьяволопоклонники. А там голодно, вот они и идут туда, где посытней.

— Крестовый поход объявить надо, — решил Оттар. — Доколе мы терпеть эту мразь будем?!

— Замечательно, — слегка иронично отозвался Эрик. — Крестовый поход против брата короля? Увольте.

— Ты сам говорил, что твой дядя поднимал мятеж против отца нынешнего короля.

— За что и был казнен, — согласился Эрик.

— А ты, конечно, простил Эстиварам его смерть? — завелся Оттар еще пуще.

Ядвига забеспокоилась всерьез:

— Оттар, какой ты вспыльчивый и бескомпромиссный! Нельзя же так…

— Это по-другому нельзя! Я рыцарь, мне бесчестно заключать договоры и перемирия с теми, кто предает нашу веру!

— Упрек в мой адрес? — уточнил Эрик благодушно. — Оттар, не кипятись. Просто это не мое дело. Мое дело — переловить бандитов и вручить их инквизиции. Поступать иначе — предаваться греху гордыни. А быть крестовому походу или нет — решает Церковь.

— Кстати, — быстро произнесла Ядвига, — вчера отец Сигизмунд заезжал, о тебе спрашивал. Он хочет отправить часть зерна на зимнюю ярмарку в Румале, говорят, там неурожай, и цены весьма хороши.