Крест

– Фу, ну и вонища! И это ваш свежий воздух? – Алена сморщила аккуратный носик и возмущенно посмотрела на мать. Лиза, уже принявшая эту поездку как неизбежное, равнодушно отвернулась. Если она будет поддерживать дочь, подумалось ей, отдых станет совсем невыносимым. А так Алена повозмущается и успокоится. Махотин остановился у калитки и вылез из машины.

– А гараж тут под открытым небом? Разберут тебе джип на запчасти местные умельцы, папочка!

– Не пори чушь. Лучше бери свои сумки и тащи в дом, – Махотин отпер калитку ржавым ключом и пошел по еле видной среди зарослей сорной травы тропинке. Алена, подхватив розовый рюкзачок, потрусила за ним. Странно, но шагнув за калитку, она вдруг ощутила нечто вроде интереса к новым владениям. Запах, который нервировал ее, пока они ехали к дому, сменился ароматом каких-то растений и поспевших уже яблок. Яблоню с висящими на ней крупными красно – желтыми плодами, Алена углядела сразу. Она росла возле крыльца, закрывая своими тяжелыми ветками небольшое оконце.

– Боря, ты, надеюсь, попросил кого-нибудь прибрать в доме? – Лиза брезгливо обошла кошачью кучку, лежащую прямо на ступеньках.

– Пап, здесь что, животные есть?

– Не знаю. Наверное. У соседей, – Махотин пожал плечами.

– Кто кучи тут наложил? А убирать кому?

– Господи, да возьми палку, да скинь ее в траву, дались вам эти какашки! Воздух-то здесь какой, чуете? – Махотин уже открывал дверь.

– Боря, ты не ответил. Дом убрали к нашему приезду?

– Лиза, ну не безрукие же вы с Аленой! Сейчас воды принесу, возьмете тряпки, полынь на веник надерете, вон ее сколько! И вперед! – он шагнул в комнату и присвистнул. Чисто! Когда впервые Елена показывала ему дом, по углам висела кружевная паутина, окна были «тонированы» слоями пыли. Вчера, когда он брал у нее ключи, в дом он не заходил. Ай, да Елена! Все отмыла, очистила и даже печку выбелила!

– Ну вот! Красота! – он сделал приглашающий жест.

– Ура! Все убрано! А что ты нам голову морочил веником своим?! – Алена с разбегу плюхнулась на пружинную кровать, покрытую лоскутным покрывалом, – Чур, я сплю здесь!

Лиза с сомнением посмотрела на диван, стоящий возле окна. Да, это не супружеское ложе! Хорошо, что она взяла надувной матрац!

– Здесь еще одна комната, – Махотин показал на занавеску возле печки. Алена подскочила и отдернула цветастый полог.

– Нет! Я сплю здесь! – крикнула она. В комнатушке три на три метра стояла такая же пружинная кровать, трюмо с потрескавшимся зеркалом и кресло. Веселенькие занавесочки в зеленый горошек закрывали окошко.

– Мам, здесь на простынке настоящие кружева, крючком вязанные! И салфетки тоже, – Алена уже доставала из рюкзачка косметику и расставляла ее на столике у зеркала.

– Боря, тебе самому-то здесь нравится? – Лиза смотрела на мужа с насмешкой.

– Нравится, не нравится – какая разница? Мы приехали и теперь будем, так сказать, налаживать быт.

– Тебе скоро надоест игра в деревенского дурачка, и мы уедем, – решила она за него.

– Не дождешься. Впрочем, я тебя не держу, – он пожал плечами, – я найду того, кто нас с Аленой прокормит. Бывшая хозяйка женщина красивая, чистюля, как видишь. Не откажет одинокому мужчине в тарелке щец!

Лиза отвернулась. Умеет ее муж больно ударить. Сердце тревожно сжалось. Как всегда, когда Махотин хоть шуткой, хоть всерьез говорил при ней о других женщинах. Она ревновала. К ним, незнакомым. Явно более красивым, раз ее муж их заметил. Она начинала ненавидеть их заочно, накручивая себя, злясь на то, что ничего не может с собой поделать, пугаясь собственного гнева. Потом долго отходила, ругая себя за проявленную слабость. «Из тебя все время лезет дурь!» – говорил ей Махотин, глядя ей в глаза. Она никогда не выдерживала его взгляд. Стыдясь, отворачивалась. А он, довольный собой, уходил победителем.

Махотин вышел на крыльцо. За ним, уже заметно повеселев, выбежала Алена.

– Нужно будет несколько досок выломать и ворота навесить. Будет въезд на участок. Сегодня же мужиков попрошу. Они тут наверняка без работы маются.

– Правильно. И еще качели мне сделают. Смотри, вон там, – Алена показала рукой на два стоящих рядом столба.

– Ладно. Смотрю, ты обживаешься? Иди мать поддержи, она что-то совсем раскисла, – Махотин подтолкнул Алену в дом, – А я пойду, договорюсь с Еленой об обеде. Вас же готовить не заставишь!

Махотин шел по улице и внимательно присматривался к соседским домам. Ему почему-то хотелось, чтобы кто-то вышел за ворота, чтобы просто поздороваться с ним. А он бы тут же познакомился, разговорился. На простые такие темы, про огород, про грибы в лесу или рыбалку. Но из-за заборов раздавался только лай собак. Псы лаяли так, для порядка, совсем не злобно. «Словно вымерли все. Эй, где народ?» – Махотин уже дошел до конца улицы. Елена жила на соседней. Повернув за угол, он увидел старушку, сидящую на лавочке. Неожиданно Махотин обрадовался как ребенок.

– Здравствуйте, бабушка, – чуть не кинулся он к ней.

– И тебе не болеть, милок, – зорко осмотрела его старушка, – не наш ты, смотрю.