Крест моего стыда (СИ)

Под оглушительные аплодисменты с первых рядов встали трое старичков, которые еще полвека назад были молодыми и задорными рокерами, и медленной походкой поднялись на сцену. Они очень мило и заботливо поддерживали друг друга, помогая подняться по ступенькам на сцену. Глядя на них, Эш благодарила все небесные силы за то, что все они были еще живы и сразу же согласились стать почетными гостями концерта.

Они поднялись на сцену, встав рядом с Эш: Гривз, медведь с серо-серебристой шерстью, Кеннет, пухлый лис с седыми ушами и белесым хвостом и Сет, худой и вытянутый койот с дрожащими лапами.

Когда же старички выстроились в ряд, Эш передала микрофон Гривзу, который стоял ближе к ней, и тот пробасил в микрофон глуховатым, но все еще четким голосом:

— Спасибо Эш за то, что она собрала нас вместе. Да, Клэй был среди нас, и новость о том, что его больше нет, очень сильно нас подкосила. Я помню, как больше чем полвека назад мы сидели вчетвером в баре после удачного концерта, где промоутер предложил Клэю стать сольным исполнителем, и Клэй спросил наше с парнями мнение — надо ли ему уходить? Не будем ли мы протестовать? В этом и был весь Клэй — даже обладая несомненным талантом и даже искрой гениальности, он не считал себя супер-звездой, которая должна наплевать на всех остальных. И мы сказали тогда: «Кэл, ты достоин большего. Иди — и мы будем за тебя рады!» И я могу сказать — мы не ошиблись.

Эш обратилась к старичкам с главным вопросом:

— Мистер Хиггинботем, мистер Троллхит, мистер Дилейни. Так как это вечер памяти Клэя и Руби Кэллоуэй, я не справлюсь без вас. Как продолжательница и хранительница его творчества, я предлагаю вам на один вечер вернуться на пятьдесят пять лет назад и сыграть так, как вы играли тогда, вместе. Я буду с вами вместо Клэя — покажем зрителям, с чего он начинал!

Звери переглянулись между собой, и лис Кеннет, перехватив микрофон, произнес, рассмеявшись старческим голосом:

— Лапы у меня может ходят и плохо, но пальцы еще помнят, как держать палочки. Гривз, Сет, давайте зажжем и покажем молодежи, как мы тогда умели оттягиваться!

По знаку Эш на сцену выкатили синтезатор, барабанную установку и бас-гитару. Немного неловкими движениями, но вполне умело старички перехватили инструменты, и толпа приветствовала их одобрительным ревом.

Встав впереди, Эш обратилась к залу, перехватив гитару:

— Памяти достойнейшего льва Клэя Кэллоуэя и его прекрасной Руби Кэллоуэй посвящается. Без них все мы были бы другими и не собрались здесь в одном месте. Почтим их минутой молчания.

В зале наступила полная тишина, в которой раздавался лишь шум дыхания отдельных зверей. Все опустили головы, словно в тягостных раздумьях, и в тот момент никто не смотрел на сцену.

Когда минута молчания была окончена, Эш подошла к старичкам и что-то им шепнула, на что те согласно кивнули. Повернувшись обратно к зрителям, Эш провела медиатором по струне, и первый звук раздался в зале над головами зрителей, нарастая и усиливаясь с каждой секундой.

Концерт начался, и Эш знала — если в тот момент Клэй и Руби видели это, то они были бы абсолютно счастливы. В какой-то момент Эш даже показалось, что в середине зала на двух соседних местах сидели два льва, очень похожие на Руби и Клэя, но стоило ей отвести взгляд, как она сразу потеряла их — и больше не смогла найти.

***

Уже после завершения концерта, который окончился под нескончаемые овации толпы зрителей, готовых носить Эш, Сета, Гривза и Кеннета на лапах, Эш потратила время на то, чтобы посетить могилы Руби и Клэя.

Глядя прямо в глаза бронзового льва, опирающегося на гитару, Эш обратилась к нему, встав на одно колено: