Крест Морриган

Морриган откинула голову назад и подняла руки, сложив ладони ковшиком. Земля вздрогнула под ее ногами, и Хойт увидел летящие по ночному небу звезды. Яркие точки устремились к ладоням богини, превращаясь в пламя.

Она заговорила, и каждое ее слово отдавалось ударами сердца Хойта внутри изломанных ребер. Огненно-рыжие волосы богини колыхались вокруг ее озаренного светом лица.

— Отлитые богами, светом дня и тьмой ночи. Символ и щит, простой и истинный. Награда за веру и преданность. Их магия скреплена пролитой кровью, твоей и моей.

Руку резануло болью. Хойт увидел, как по его ладони потекла кровь, как и по ладони богини, озаренной светом пламени.

— Они неподвластны времени. Благословенны будут те, кто носит крест Морриган.

Огонь погас, и в руках богини появились сверкающие серебряные кресты.

— Кресты защитят твоих близких. Их нужно носить всегда, и днем и ночью, от рождения до смерти. Даже покинув родных, ты будешь уверен, что они в безопасности.

— А если я подчинюсь, ты пощадишь моего брата?

— Торгуешься с богами?

— Да.

Она улыбнулась, как мать улыбается непослушному ребенку.

— Ты был избран, Хойт, потому что ты сможешь победить злые силы. Ты покинешь свой мир и соберешь нужных людей. Вы будете готовиться и тренироваться. В битве в дело пойдут мечи и копья, зубы и когти, хитрость и коварство. Одержишь победу, и миры уравновесятся, а ты сам получишь все, что пожелаешь.

— Но как мне сражаться с вампирами? Один раз у меня уже ничего не получилось.

— Учись, — ответила Морриган. — Учись у таких, как Лилит. У того, кого она породила. У того, кто был твоим, прежде чем стать ее. Ты должен найти брата.

— Где?

— Думай не только о том, где найти его, но и когда. Посмотри в огонь — там все увидишь.

Хойт и не заметил, как они вернулись в хижину, и он оказался перед очагом. Острые языки пламени взметнулись вверх и превратились в башни. Перед ним был огромный город. Незнакомые голоса и звуки. Тысячи людей сновали по улицам, вымощенным чем-то вроде камня. Там же проносились машины.

— Что это за место? — удивленно прошептал он. — В каком мире?

— Оно называется Нью-Йорк, и от нашего времени его отделяет почти тысяча лет. Зло все еще живет в мире, Хойт, как и добро, и невинность. Теперь твой брат прожил века. Тебе не помешает помнить об этом.

— Киан стал богом?

— Нет, он вампир. Он должен обучить тебя искусству воина и хитростям вампиров. Он будет сражаться с тобой бок о бок. Без него вам не победить.

Какой огромный город, подумал Хойт. Дома из серебра и камня, выше любого собора.

— Битва произойдет там, в Нью-Йорке?

— Вам сообщат, где и когда. Вы поймете. А теперь возвращайся к родным и дай им амулеты, которые их защитят. Потом ты должен сразу же отправиться к Пляске Богов. Чтобы пройти через нее, потребуются твое искусство и моя сила. Найди брата, Хойт. Вам пора собираться.

Он очнулся у очага, завернутый в одеяло. Нет, это был не сон: на ладони — корка засохшей крови, на согнутых коленях — серебряные кресты.

Еще не рассвело, но Хойт уже сложил в суму книги и снадобья, овсяные лепешки, мед. И драгоценные кресты. Затем оседлал лошадь и на всякий случай произнес заклинание, защитив хижину еще одним магическим кругом.

Он пообещал себе, что обязательно вернется. Но сначала найдет брата и теперь уж точно спасет его. Чего бы это ни стоило.

С первыми лучами солнца Хойт пустился в долгий путь в Анклэр, к родному дому.

2

Хойт ехал верхом по раскисшей после грозы дороге. Сгорбившись, стараясь лишний раз не травмировать поврежденные ребра, он вспоминал ужасы и чудеса минувшей ночи.

Маг поклялся, что если ему суждено будет прожить достаточно долго, он чаще и тщательнее будет практиковаться в искусстве исцеления.

На полях справа и слева от дороги в мягком утреннем свете трудились крестьяне, на лугах паслась скотина. Вода озер становилась все более синей от светлеющего летнего неба. Хойт проезжал леса с грохочущими водопадами, густой тенью и мхом — обителью духов.

Здесь его хорошо знали, и встречные приподнимали шляпы, завидев Хойта Колдуна. Он не останавливался, чтобы воспользоваться гостеприимством обитателей этих мест. Отказывался он и от комфорта больших поместий, и от бесед с монахами в аббатствах.

Хойт решил, что в этом путешествии ему должно сопутствовать одиночество. На время он забыл о предстоящих битвах и приказах богов. Он торопился к родным, чтобы защитить их. А потом он покинет дом, чтобы выполнить свой долг.

Преодолевая милю за милей, он старался выпрямляться на лошади, когда приближался к деревням или заставам: он не хотел, чтобы окружающие замечали его увечье. Но, в конце концов, ему все-таки пришлось сделать привал у реки, где журчащая вода перекатывалась через камни.

Хойт вспомнил о том, что прежде путь домой из уединенной хижины — через поля и холмы или вдоль берега моря — доставлял ему удовольствие. Сколько раз он ездил по этим дорогам и тропкам — один или вместе с братом, — и солнце точно так же светило ему в лицо. Останавливался на этом самом месте, чтобы перекусить и дать лошади отдохнуть.