Крест на ладони

Дом оказался хрущевской пятиэтажкой, длинной, как подводная лодка. Но во дворе, образованном между ним и соседней такой же «подлодкой» было много зелени, цветники у подъездов, детская площадка с качелями и горками, а для подростков – небольшое футбольное поле с двумя воротами. Целый ряд клумб из покрашенных в голубой цвет старых покрышек загораживал этот оазис зелени от вездесущих машин. Кустики скромных незабудок и ландышей выглядели ухоженными. От гомона детворы звенело в ушах. В прохладной тени на лавочках, сколоченных дворовой общественностью из подручных материалов, восседали старушки-пенсионерки. Они сразу обратили на Марину бдительные взоры, но её это даже умилило: молодцы, всех знают, все видят. Радостное предвкушение победы не покидало её с той минуты, как у Куликовых обнаружилась дочь, Елена Александровна, 1951 года рождения. Железная дверь подъезда оказалось открытой, и в этом Марина уловила некое предзнаменование, намек на раскрытую тайну. Она вихрем взлетела на третий этаж и нажала самую заурядную кнопку на самой обычной двери.

–Ой, а мне показалось, дочь вернулась, – сказала открывшая дверь маленькая сухонькая старушка с тощими наполовину седыми косами на голове. Голос у нее оказался неожиданно высоким, почти детским. – Что-то я Вас не узнаю, а вы к кому? – Она напряженно рассматривала Марину большими карими глазами за стеклами дальнозорких очков.

– Здравствуйте! Вы – Фарида Ринатовна Куликова? А я – Марина Белова, вот мое корреспондентское удостоверение. Можно с Вами побеседовать?

– А, так вы хотите написать про наш домком? Но мы не так уж много и сделали. Вот когда подъезды отремонтируем, приходите, снимайте, – Фарида Ринатовна, несмотря на почтенный возраст, явно была в гуще общественной жизни двора. – Вам бы лучше с Валентиной Ивановной поговорить, это она – у нас главная, а я только помогаю дворовые праздники проводить.

   -Нет, я веду журналистское расследование одной истории, которая произошла 50 лет назад. Это касается Вашей дочери Елены.

Старушка вдруг побледнела, покачнулась, но не упала, а быстро зашептала:

–Тише, тише! Зайдите в квартиру, поговорим.

Она увлекла Марину в крошечную кухню и усадила на табурет. А сама поскорей схватила с подоконника начатую пачку таблеток, вынула одну и положила в рот. «Валидол», – сообразила Марина, не решаясь продолжать разговор, пока собеседница в таком состоянии. Желтый цвет лица постепенно сменялся нормальным, но тут же щеки её пошли красными пятнами, и Фарида Ринатовна закричала:

–Как вы смеете ходить и пугать меня, да еще на лестнице, чтобы все соседи услышали! Я уже заплатила! У меня сейчас нет денег, а если бы были, то не дала бы! Так и скажите Дашке. Нечего ко мне подсылать! Что, у самой уже от водки ноги отнялись?

–Какая Дашка? Вы о чем говорите? Простите, но я ничего не понимаю, – Марина старалась говорить как можно спокойнее и не делать резких движений, как если бы перед ней вдруг оказалась сторожевая собака. – Если хотите, я уйду…

–Нет! – почти взвизгнула старушка и даже руку протянула, вроде бы порываясь схватить Марину, но та сидела неподвижно, и Фарида Ринатовна сбавила обороты. – Как это не от Дашки? Откуда же вы узнали?..

–Пятьдесят лет назад, – Марина принялась рассказывать обстоятельно и даже монотонно, как учительница отстающему ученику, – 5 октября 1952 года в деревне Шабалихе во время ареста семьи Сушковых потерялась маленькая девочка. Сейчас её хотят найти дальние родственники, они обратились за помощью в наш журнал. Вы же прочитали мое удостоверение? Мы ездили в Шабалиху в поисках Елены Сушковой и расспрашивали жителей. Оказалось, что до вашего отъезда в конце 1952 года у вас не было детей. А теперь есть – Елена Александровна, 1951 года рождения. Значит, она – ваша приемная дочь, и вовсе не Куликова, а Сушкова.

Старушка слушала Марину, – и лицо её снова приобретало нормальный цвет, но уж очень изумленный вид: глаза её округлились, брови поползли вверх, а рот приоткрылся.

–Как это Сушкова?! При чем здесь Сушковы?! Я, конечно, помню, как их арестовали, а девочка потерялась и погибла в лесу. Вот ведь ужас! Как будто мало людям одного горя! Но мы-то свою Леночку еще раньше выбрали и все документы оформили, только ждали, когда можно будет уехать, чтобы совсем никто не знал про удочерение. А как только Саше дали место на ипподроме и разрешение на переезд, сразу её забрали. Так что никто ничего не знал, кроме Сашиной тети. И все хорошо было, пока нас не разыскала Дашка…

Это была бывшая нянечка из Дома малютки. Она все больше спивалась, а денег не хватало. Случайно встретила Куликовых на улице и узнала. Проследила до квартиры, а потом явилась требовать денег, грозя все рассказать ребенку. Первый раз Фарида Ринатовна испугалась и отдала ей всю свою зарплату, а мужу сказала, что выкрали кошелек.

–Леночке было всего 7 лет, представляете, какой это был бы для нее удар?

Потом шантажистка пропала года на три, и Фарида Ринатовна думала, что насовсем.