Крест на моей ладони

Электричества нет вообще. Люди пользуются свечками, а самые прогрессивные — керосиновыми лампами. По ночам улицы освещаются факелами. Вывешивать их обязаны жильцы, полиция за этим следит строго. Как ни удивительно, но при невероятном изобилии сырья — слов милли- или микроволш здесь даже не слышали никогда — сделать магические фонари дневного света никому и в голову не приходит. Во время вылазок на основицу волшебники ходят по залитым ярким электрическим светом улицам и при этом считают нормой втыкать в стену собственного дома палку, обмотанную пропитанной смолой тряпкой. Факелы делают даже те, кто до школы жил в большом мире.

Водопровод есть в очень немногих домах, в основном народ таскает воду кувшинами из фонтанчиков на площадях кварталов. Столь же редка канализация, да и та сделана по образцу античной — канавка с проточной водой. Полноценная сантехника установлена только в Волшебнической Академии и в резиденции верховного предстоятеля.

Вместо интернета и сотовых телефонов — эльфы-письмоноши, а вместо гелевых ручек — чернильницы и гусиные или фазаньи перья.

Одеваются здешние дамы в платья по образцу 1812 года, викторианские шляпки и туфельки времён Людовика XIV. Средневековая мантия-распашонка обязательна и для мужчин, и для женщин. Современную одежду тоже носить можно, но это делают только низшие слои потайничного общества.

Я по местной моде обряжаться не стала — человеки всё равно остаются быдлом, разоденься хоть в парчу и жемчуга. Так что нет и смысла изображать из себя Наташу Ростову, менять джинсы с водолазкой на эти дурацкие балахоны.

Работу, а вместе с ней и пропускное кольцо, которое позволяет человеку ходить через щель без помощи волшебников, я нашла легко и быстро. Должность незавидная — уборщица в Департаменте магоресурсов, но зарплата неплохая, так что на первое время сгодится. К тому же сюда стекаются все новости и сплетни потайницы, что тоже немаловажно — быстрее узнаю мир, в котором теперь вынуждена жить.

Убирать надо коридоры второго этажа Южного крыла, мёртвую зону. Здесь за тяжёлыми дверьми и крепкими замками складируются разного рода запретные талисманы и артефакты, секретные свитки и прочее имущество того же типа. Ни одна нормальная госструктура и на километр не подпустила бы сюда эмигрантку, которая месяц назад получила паспорт поселенки, но в Альянсе почему-то до судорог боятся одинариц. Ни один стихийник, ни один волшебник или поселенец-человек не войдут сюда даже под угрозой смерти. Все пятеро хранителей Мёртвого архива — опытные лагвяны — тоже без крайней на то необходимости в архив стараются не заглядывать. Уборщика для него не могли найти три года. Грязи накопилось невероятное количество, но ничего, справилась и с этим.

* * *

За послереформенное время я совершенно забыла каково это — быть низшей расой волшебного мира.

Но в Альянсе всё иначе. Человеки здесь мусор.

На площади Пьетре Верди хотела сесть в конку — длинную неуклюжую жёлтую карету на десять мест, влекомую парой коняг, потайничный вариант маршрутки, — но кучер-маг рявкнул «Куда прёшь, мартышка?! Конка только для людей!» и едва не хлестнул кнутом. Еле успела увернуться.

Пришлось дожидаться омнибуса — та же десятиместная карета, только чёрная, и мулы вместо лошадей. Общественный транспорт ездит по краю мостовых, ближе к центру — наёмные голубые кареты-фиакры, нечто вроде такси, а по середине — частные и правительственные экипажи, которые называются ландусы. Частные кареты могут быть любого цвета, за исключением жёлтого, голубого, чёрного и синего, которые предназначены только для казённого транспорта любого ранга, от обшарпанного полицейского экипажа до ландуса верховного предстоятеля. Белого цвета тоже избегают, в Альянсе он считается траурным.

Человекам, даже самым богатым, личную карету иметь запрещено. Однако мысль человеческая изобретательна, а тщеславие немеряно, поэтому богачи арендуют фиакр на неделю, месяц, год — в зависимости от финансовых возможностей, — и водружают на крышу транспарант с надписью «Снято синьором Пупырьенни». Деньги в Альянсе называются тагионы, мелочь — дифлики.

…На работу я слегка опоздала, но придираться начальство не стало. Найти новую уборщицу будет нелегко, поэтому на мелкие нарушения дисциплины с моей стороны внимания предпочитают не обращать.

После генеральной уборки в архиве делать нечего, везде хрустальная чистота. Я помотала по комнатам и коридорам мокрой тряпкой, создавая видимость работы, и пошла домой. По дороге завернула в «Танцующую обезьяну», маленький китайский ресторанчик рядом с департаментом, купить маринованного мяса для жаркого. Здесь почти все рестораны торгуют полуфабрикатами.