Крест над Глетчером. Часть 2

Карл Дюпрель Крест над Глетчером Часть 2

XVIII

По приезде в Бенарес, молодой граф Кардштейн занял несколько комнат в лучшем отеле, расположенном среди банановой рощи, на берегу священного Ганга. Окна его комнат выходили на большую террасу, с которой открывался живописный вид на главные улицы города. Нескончаемой роскошной панорамой расстилались причудливые постройки с высившимися между ними башнями и минаретами. В общем, весь город казался, как бы разбросанным в пышной зелени. На середине террасы, крытой холстом в виде палатки, устроен был мраморный бассейн, в котором тихо плескался фонтан. Вдыхая живительную прохладу, Альфред откинулся на спинку качалки и весь отдался своим мыслям в ожидании прихода Ковиндасами. Наконец, тяжелая драпировка распахнулась, и на террасу вошел факир, приветствуя молодого графа на индийском языке. По бронзовому цвету кожи и пышной шапке, как смоль, черных густых волос, в его высокой, сухощавой фигуре, прикрытой только на бедрах, можно было с первого же взгляда, признать типичного индуса.

Альфред привстал и в свою очередь приветствовал факира, пояснив ему свою просьбу с помощью переводчика.

– Скажи, властен ли ты доставить мне возможность вступить в общение с умершими? – начал молодой граф, обращаясь к Ковиндасами.

– Факиры сами по себе ничего не могут сделать – последовал ответ, – мы служим только орудием воли богов. Возможно, что они благосклонно отнесутся к твоей просьбе, а все же лучше было бы не нарушать покой умерших, и если ты хочешь поддержать их любовь к себе, то, конечно, последуешь моему совету.

– Я хотел бы только узнать что-нибудь об одной умершей, которая при жизни любила меня всей душой, – поспешил оговориться Альфред.

Ковиндасами ничего не возразил. Окинув беглым взглядом террасу, он сел на постланный в углу ковер и скрестил ноги. В первую минуту, глаза факира неподвижно уставились в пространство, но, немного погодя, веки сомкнулись, и сам он точно замер. На вид совершенно безжизненный, подобно бронзовой статуе. Ковиндасами просидел так с четверть часа, не проронив ни одного слова; но затем, в пространстве между графом и факиром мало-помалу образовалось фосфорическое светящееся облако, которое постепенно сгущалось. Каково же было удивление Альфреда, когда из облака внезапно выступили местами человеческие руки, состоявшие, судя по внешнему виду, из туманной массы. Руки так же быстро исчезали, как показывались, причем блеск их постепенно усиливался. Наконец, одна из них, после неоднократных попыток приблизиться к Альфреду, уплотнилась и приняла форму маленькой пухлой девичьей ручки. На одном из пальчиков, граф заметил золотой перстенек с рубином, в котором тотчас же и узнал колечко, подаренное им Мойделе. Альфред невольно вскочил со своего места. Сильно взволнованный, он растерянно глядел вслед маленькой ручке, которая тянулась к нему. Вопреки очевидности явления, его не покидали тяжелые сомнения человека, просвещенного наукой, и он сурово взглянул на факира с предвзятой мыслью уличить его в обмане. Но Ковиндасами, по-прежнему, сидел неподвижно на своем месте, и пространство между ним и облаком было совершенно пусто. Тем не менее, Альфред не мог подавить в себе недоверия. Он рванулся вперед, чтобы схватить ручку, которая держалась в воздухе перед ним, но в эту минуту она быстро подалась назад и скрылась в облаке. Альфредом овладело неудержимое стремление избавиться от преследовавших его сомнений, и он мысленно умолял Мойделе чем-нибудь подтвердить свою личность. Прошло с четверть часа в напрасном ожидании, но затем на поверхности облака последовало легкое колебание и, минуту спустя, снова показалась ручка с рубином, но на этот раз пальцы были сжаты. Она потянулась к Альфреду и, к его немалому удивлению, оказалась настолько уплотнившейся, что можно было проследить на полу ее двигавшуюся тень. Немного погодя рука опустилась, разжала пальцы и выронила цветок, который упал к ногам Альфреда. Граф судорожно схватил дорогой подарок и прижал его к губам: это был свежий, казалось, только что сорванный эдельвейс.