Крест Сталина

— Я не об этом, Ваша Светлость! Угроза для безопасности вашего королевства встает совершенно с другой стороны! В начале мая Калинин подписал Указ, которым бразды правления полностью переданы Иосифу Сталину. Тем самым, он окончательно отодвинул Молотова на задворки политической жизни и перешел к решительным действиям!

— Кто, Калинин? — переспросил король.

— Ну почему же, Ваше Величество? Я имею виду Сталина!

— Но вы же сами сказали что Калинин, — закапризничал Георг-VI. — Мы это слышали! Он ведь является, извините, как его?...  Ну да...  он президент России! Мы знаем! — король обрадовался своим познаниям. — Вообще-то в этом лучше разбирался мистер Чемберлен, пусть земля ему будет пухом!...  Наша политика, проводимая этим достойным гражданином, принесла славу Великой Британии!

Гарри понял, что Его Величество, как говорится, не «в курсе», и поэтому вежливо кивнул, принимая ответ за величайшее достижение королевской мысли...

После торжественного обеда американец с нескрываемым нетерпением покинул королевские апартаменты. Через двадцать минут в комнате, предназначенной для отдыха, он перехватил Уинстона Черчилля.

— У вас королевский двор в полном составе собирается в эмиграцию! Мы обеспокоены возникшей паникой на территории острова! Что-то случилось, сэр?..

— У нас туго с вооружением, мистер Гопкинс! Все наличные деньги мы отвозим в Америку! Вдобавок, вам надо платить вперед и много!.. По Европе — куда ни шло — еще могут принять наши векселя, обязательства и ценные бумаги. Но у кого покупать, у России? Зачем ему нас вооружать, если он сам сюда собрался?! — Премьер-министр погрыз кончик сигары, смахнул упавший на сюртук пепел и продолжил разъяснение: — Ефрейтор передавил сонную артерию, и экономический паралич разбил всю нашу систему! Передайте Рузвельту, что мы готовы на все ваши условия! — От бессилия убедить американского советника Черчилль стал распаляться еще сильнее: — Поймите, из-за немецких подлодок мы потеряли два парохода с деньгами. А это оружие для десяти полнокровных дивизий!

Гарри озабоченно подпер подбородок, ненароком демонстрируя алмазный перстень в четыре карата. Сориться с союзником не входило в планы, и он успокоительно пробарабанил костяшками пальцев по столу:

— Президент просил передать, что Сенат крайне консервативен. Но мы протолкнули закон о «ленд-лизе»! И самое главное: решен вопрос о консигнации в вашу пользу! Под гарантию английского правительства выбирайте любого партнера среди наших военных корпораций!

— О, это действительно историческое решение!!! Как будут регулироваться отпускные цены?!

— Их устанавливает рынок!

— Но позвольте, грядущие события повысят спрос на оружие! Сразу подскочат цены и с нас живьем сдерут шкуру!

— Это не входит в мою прерогативу, — при этих словах бриллиант исчез в глубине бокового кармана смокинга. — Я не уполномочен решать такие вопросы!

— Да-да, конечно...  это наши проблемы...  — только и промолвил Черчилль.

Господа закончили разговор и покинули комнату отдыха...

На полированной поверхности журнального столика, выпукло развалясь, осталась надкушенная сигара и жирные отпечатки пальцев премьера...

* * *

Форштевень корабля угрожающе рассекал водную гладь, словно пытаясь разрезать морское полотно на две равные половины. Кипящие буруны дыбились и тут же, успокоенные изящными обводами корпуса, умирали на уровне ватерлинии авианосца. Впереди корабля, играя перламутровыми боками, мчалась стайка красивых афалин...

Президент удивлялся мощи и скорости этих дельфинов. Он сидел в инвалидной коляске, рассматривая через окно капитанского мостика развевающийся на ветру американский флаг. На мачте чуть ниже трепыхался штандарт президента и вдали на морской глади взгляд выхватывал внушительную эскадру сопровождения.

Гарри Гопкинс, вернувшийся из Англии, сидел напротив президента и этих прелестей, естественно, не замечал. Зато он видел другую картину...  На заднем плане матросы колдовали над складными крыльями палубного самолета. Авиадиспетчер, руководивший предстартовыми работами, беззвучно разевал рот и усиленно махал цветными флажками. Большие бульбы наушников, напяленные поверх кепки с длинным козырьком только усиливали его внешнее сходство с улетающими альбатросами.

Гарри рассмеялся. Капитан обернулся, но ничего смешного не обнаружил...

Самолетик, ускоряемый катапультой, привычно взлетел с палубы и, покружившись в радиусе двухсот ярдов, переместился дальше, проводя обязательную в таких случаях воздушную разведку...

Предстоящий ленч решено было совместить с совещанием в кают-компании. Рузвельт без предисловия открыл совещание, предоставив слово Гопкинсу.