Крест толкователей

— Понял, — ответил Каратаев. — Я внизу.

* * *

Ракитин поднялся на лестничную площадку второго этажа и остановился. Идти дальше он не стал — вместо того капитан подошел к одной из дверей и нажал на звонок.

Дверь открылась буквально через секунду. Из-за нее раздавались звуки гармони и нестройный гул голосов.

Перед Ракитиным стоял сильно подвыпивший молодой человек в костюме, при галстуке, однако без сорочки. В одной руке он держал полную рюмку водки, в другой — был зажат огурец. Сфокусировав взгляд на госте, молодой человек строго сказал:

— Моя фамилия Бубенцов. Вы, надо полагать, Мартын Мартыныч. А вот опаздывать у нас ка-те-го-ричсски, — молодой человек протянул рюмку Ракитину и пояснил: — Штрафную!

Ракитин взял у Бубенцова огурец, откусил от него и вставил обратно в пальцы гостеприимного хозяина. От рюмки капитан уклонился и быстро прошел в коридор.

Это была огромная, четырех или пятикомнатная квартира, и, скорее всего, коммунальная — стены коридора были обклеены несколькими сортами обоев, а пол был крашен прямоугольниками, не совпадающими по цвету.

У стены рядком сидело несколько древних старух. Они были неподвижны и совершенно безучастны, как каменные истуканы в египетском Абу-Симбеле. На лице одной из них лежал густой слой пудры, а ярко нарисованный помадой рот не совсем совпадал с природными очертаниями губ. В седую прическу другой старухи была кокетливо воткнута кладбищенская пластмассовая роза. Третья, вцепившись обеими руками в окуляры, пристально смотрела на Ракитина сквозь полевой бинокль.

В углу яростно фехтовали на мечах двое мальчишек, нарядная девочка освещала место сражения зажженной свечой, поднятой в руке.

Справа, за дверным проемом без дверей, по всей комнате, плясали так, что гудело межэтажное перекрытие. Неслась песня, исполняемая нестройными женскими голосами.

Говорят, она красива.
Ох, не верь ты, Ванечка:
Красота ее в аптеке —
Рубель двадцать баночка.

Танцоров было не меньше десятка. Ни о каком парном танце тут не было и речи — скакали плотной гурьбой, выбивая каблуками из пола грохот и пыль.

Пожилой гармонист, скучая, невозмутимо сидел на стуле. Пальцы его виртуозно порхали в воздухе, два касаясь кнопок трехрядной клавиатуры.

Вдоль стен буквой «П» стояли составленные столы, на которых громоздились бутылки и самая разнообразная снедь. На перекладине буквы, как нахохлившиеся воробьи, понуро сидели жених с невестой, смотря в разные стороны.

Вдруг сбоку поднялся некто, с обширной лысиной, покрытой частыми каплями пота. В одной руке человек держал стакан, заполненный на треть, а в другой — вилку. Понюхав содержимое стакана, человек сморщил нос и принялся стучать вилкой по водочной бутылке.

Гармонь охнула и повисла на ремне, расправив меха. Топот нестройно затих. Прервав игру, гармонист вынул из кармана слуховой аппарат. Затем проворно вставил его в ухо.

Тамада со стаканом в руке повернулся к молодоженам. Прочистив горло, он сказал:

Желаю прожить вам счастливый век,
Любви, детишек десять человек
По жизни есть не только рыбу хек
А берегов молочных
И кисельных рек!

От стола оторвал голову какой-то человек, который до этого безмятежно спал. Он посмотрел на тамаду мутными глазами и с трудом разлепил губы:

— Кто грек?.. — с угрозой спросил он, мотнув головой. — А ну-ка, повтори — не понял…

Ракитин бросил в комнату взгляд и прошел дальше по коридору. За поворотом, вокруг тумбочки, стояли трое мужчин. На тумбочке была расстелена газета. На ней стояли три стакана и тарелка со вскрытой банкою шпрот. Один из мужчин, прищурив глаз, разливал водку по стаканам.

Ракитин остановился возле них и сказал:

— Здорово, мужики. Черный ход открыт?

— Да ты чё, Глеб Андреич? — удивился кто-то. — Рано еще за водкой. Там три ящика еще стоят.

Тот, который разливал, перевернул бутылку, дожидаясь, когда с горлышка ее сорвутся последние капли.

— Дело мужик говорит, — философски заметил он. — Водки мало не бывает.

Капитан спросил еще раз:

— Так куда он выходит? К винному?

* * *

Третий, так и не дождавшись Ракитина, спустился этажом ниже. Он остановился перед дверью, за которой только что исчез капитан. Убрав пистолет, он вздохнул и сообщил в микрофон:

— Он зашел в квартиру на втором. Иду за ним.

Третий нажал на кнопку, и дверь тут же открылась. Гостя опять встречал Бубенцов, который старался держаться как можно прямее. В одной руке у него рюмка, во второй — надкушенный Ракитиным огурец. Укоризненно посмотрев на стоящего перед дверью человека, Бубенцов протянул рюмку к его лицу.

— Мартын Мартыныч? Оп-пять опоздание… А теперь — штрафную!..

Третий холодно поинтересовался:

— Тут есть черный ход?

— Д-допустим… — качнувшись, ответил Бубенцов.

Третий молча отшвырнул Бубенцова в сторону. Тот загремел куда-то в угол, выплеснув водку на обои. Третий прошел мимо старух и детей, остановился у поворота и опять сказал в микрофон: