Крестьянка в наказание

— Матушка слабеет.

— Олена написала. Я привезла кое-что. Надеюсь, поможет.

Батюшка опять коротко прижал к себе.

— Хорошая ты, Рушка. Спаси боги тебя и твоих близких.

— И тебе того же, батюшка.

Он кивнул и отошёл к мужикам, обсуждавшим какие-то свои деревенские дела.

Утро началось непривычно рано. Я давно уже отвыкла вставать с рассветом, но тут проснулась. Первое, что услышала, крик петуха, зашумело на скотном дворе. Послышался шёпот в коридоре и поскрипывание половиц. Ага, встали мои детушки. Встали и уже что-то затеяли. Ладно, пусть их. Мальчишки они сильные, а за сестрой присмотрят.

Потянулась несколько раз. Эх, надо было самой на сеновал напроситься. Но матушка бы в обморок упала — как это, целая герцогиня да на сеновале.

На лицо упал тёплый лучик. Надо вставать.

Сегодня, я знала, батюшка с матушкой решили дома остаться, а остальные домочадцы собирались делами заниматься — кто в поле, кто по дому. Что делать, лето пора такая, работа от зари до зари, несмотря на гостей.

Сама помощь не предлагала.

Помню, матушку чуть удар не хватил, когда в прошлый раз попыталась по дому помочь! Она выхватывала из рук всё, что могло повредить моим "ручкам белым". Из дома почти не выпускали — личико белое обгорит… Смешно было. Смешно сквозь слёзы.

Да, своя я здесь. Своя, но уже чужая. И относятся ко мне, вроде как к родной, тепло и сердечно, а всё же отрезанный ломоть. Отрезанный, и из обычного чёрного, ставший белой булочкой.

Посмотрела на свои действительно нежные белые руки. Да, есть мозольки. Неистребимые мозоли от плетения кружев. Но переверни и отличить от рук какой-нибудь барышни невозможно будет.

Потянулась ещё раз и решительно откинула одеяло.

Вчера успела одни мелкие подарочки раздать. Народу больно много было вокруг — чуть не вся деревня собралась посмотреть на крестьянку, ставшую герцогиней да на настоящих барских детей. Сегодня надо передать подарок батюшке от его светлости и мой дар.

Матушка сидела у стола, пригорюнившись. Накрытый стол ждал меня и детей.

Да, сдала матушка. Впрочем, батюшка тоже не помолодел. Ну да ничего.

Тихо подошла и обняла родительницу.

— Утро доброе.

— Доброе, — ответила она. — Завтракать будете?

— Я-то буду. А вы все завтракали? — постаралась не заметить опять возникшего выканья.

— Кто на работу уж поели, мы с отцом тоже, детки ваши…

— Матушка, ну опять?

— Ох, гляну — ну совсем другой человек, так и тянет, как к барыне обратиться.

— Постарайся, ладно? А то себя чужой чувствую.

— Постараюсь, — тихо ответила она.

— Так что насчёт моих деток? Я слышала краем уха, они уже куда-то убежали?

— Да вот, по куску хлеба с сыром ухватили и на рыбалку, — развела она руками. — Страшно, вдруг что…

— А что случиться может? — отмахнулась я. — Плавают оба, как рыбы. Рыбалка для них не в новинку. Они почти все дни у нас в ближайшей деревне проводят. Уроки закончились, и ищи свищи их.

— А муж-то твой куда смотрит, — нахмурилась матушка.

Налив взвару, наложила полную миску домашней каши. Эх, вот вкусно матушка Жув готовит, а такой каши у неё не получается.

— А герцог поначалу тревожился, боялся — они учиться перестанут. Не перестали. С учёбой порядок, вести себя, когда надо, умеют. Чего ж ещё? Пусть, пока детство, приключения на свои головы ищут.

Быстро работала ложкой, удивляясь, насколько же неудобные приборы в родительском доме.

— Матушка, я поговорить хотела.

Чуть помялась под внимательным взглядом родительницы, но решилась.

— Вам бы в дом учителей взять. Хоть для детей. У Олены уже трое. У Руланы пятеро. Все в достатке живёте. Надо бы выбираться в люди.

Матушка минутку подумала.

— Да надо бы. Отец уж говорил об этом. Я из деревни уезжать не хочу.

— И не надо уезжать. Главное обучить детей. А они уж сами свой путь выбрать смогут. Кто-то в городе устроится. Кто-то по торговой линии пойдёт. Глядишь — купцом кто станет. А кто-то и служащим может стать. Тоже дело доходное. А в городе и пару себе найти можно. Но для всего этого надо уметь себя вести, как городские. Детям этому обучиться легче…

— Утро доброе, — раздался позади голос батюшки, вошедшего с улицы. — Я слова последние услышал. Да, неплохо бы внукам двинуться дальше. И средств хватает. Да только кто из учителей согласится в деревню к крестьянским детям приехать?

— Не к крестьянским детям, — улыбнулась я. — К герцогской родне! Сама, если согласитесь, подыщу кого или его светлость попрошу. Ему уж точно не откажут!

Матушка аж руками замахала — как это герцог будет учителя искать для деревенских, а батюшка вдруг хмыкнул весело и согласился:

— А давай! Даже интересно, кто такой храбрый найдётся!

— Ещё лучше — найдите дом в деревне и школу для всех детей сделайте. Деревня-то вон как разрослась. Пусть учитель в школе уроки ведёт, а живёт у вас в доме и всему учит.

— Эк ты размахнулась, — крякнул батюшка, присаживаясь и наливая себе в кружку взвару.

Я же достала небольшую коробку, которую принесла из своей комнаты.

— Вот, кстати, это от его светлости. Пока нет никого.

Протянула батюшке ларец с ключиком на цепочке.

А матушке протянула мешочек.