Крестьянка в наказание

— Да, мало кто о таком слышал. А уж видеть и подавно. В доказательство одно могу сказать — вы на себя в зеркало смотрели? Неужели ничего не заметили?

— Не смотрела, — буркнула я, — чего я не видела. Всегда тощая была, сейчас, наверняка и смотреть страшно.

— Не в этом дело. Вон зеркало, подойдите, посмотрите.

С трудом поднялась и подошла к камину, над которым висело большое зеркало. Глянула на себя и застыла — концы моих почему-то потемневших волос сейчас серебрились. У бабушки седина так не светилась, как сейчас мои волосы. Брови и ресницы стали чёрными. Глаза остались цвета "тёмного пива", как говаривал батюшка… Вот почему и Галита, и леди Мальвина странно смотрели на меня?

— Это как же?

Провела по волосам ладонью — шелковистые, как и были.

— Это знак, магия ваша проснулась. Уверен, в детстве вы были совсем светленькой, а за последние годы немного потемнели, но не замечали этого, магия почти спала. В эти дни вы выложились полностью, весь свой резерв потратили, вот волосы и изменили цвет. Уверен, концы волос ещё будут меняться, сила в вас ещё не окончательно проснулась.

Меня осенило — и он, и король, они не красят так странно волосы?

— Это у всех так?

— Да. Чем сильнее магия, тем сильнее цвет у концов волос. Чаще всего дети-маги рождаются темноволосыми. В нашей стране это редкость, вы же знаете, — кивнула.

Да, у нас в семье мышиный волос только у меня был. Рулана иногда меня мышью и звала. В деревне у всех волос от золотистого, до русого. Да и в основном так. Тёмные волосы я, пока в городе не побывала, и не видела.

— Вот! Магия просыпается, концы волос ребёнка начинают светлеть, затем меняют цвет на цвет основной стихии. Первый признак мага. В этот момент знающие люди и начинают малыша проверять на магию. Вы впервые заметили это во взрослом возрасте, — супруг пожал плечами и опять похлопал по краю кровати, приглашая присесть рядом.

Пошла. Всё ещё чувствовала слабость. Если бы не мой норовистый характер, вся стать была бы полежать ещё денёк.

Присела и решила отложить раздумья на потом. Что уж теперь. Не начинать же красить волосы? Вот ещё. Представила себя с совсем светлыми концами волос. Чудная буду. Кстати, вдруг вспомнилось — графиня Белторн. У неё концы волос отливают синевой, как крыло бабочки. Она тоже маг? Ладно, узнаю потом. Сейчас есть вопросы, меня интересующие больше.

— А что эти Плетельщицы могут?

— Много чего. Могут судьбу человека к лучшему повернуть. Могут больному помочь. Могут судьбу найти помочь. Ребёнку счастья сплести могут. Не могут единственного — никому зла причинить. Не получится.

— Так это же замечательно. А почему тогда не говорят об этом?

— Анна! — супруг глянул укоризненно. — Вы меня спасали, плели, не покладая рук, не ели, не пили. Мне рассказали, как ваши мышцы разминали, они же каменные были! Глаза, вон, до сих пор покрасневшие. Щёки ввалились. А представляете, этак постоянно? Вы человек очень добросердечный, к вам народ валом повалит. И над каждым вы сердце разбивать будете. Надолго вас хватит?

— Ну, я же давно уже плету кружева. И ничего.

— Это не просто плести придётся. Вы мне помогли — всю мою боль через себя пропустили. Сами говорите — вам казалось, пока хоть что-то делаете, я живу. А так ведь и было. Его величество нашёл вас уже в почти невменяемом состоянии. Вы же все свои силы, всю свою магию на плетение положили! Я научу вас это чувствовать, но от этого, казалось бы, простого переплетения нитей, магией фонит, сильнее, чем от алтаря в храме!

Вот это да! Я такое могу? А ведь и правда. Если этак убиваться над каждым куском кружева… Я ведь и не помню ничего кроме одного — надо работать. Не заметила, как время летело, не евши и не пивши сидела… Как сил-то хватило?

— Прикажите камеристке убирать вам волосы так, чтобы концы не видно было. Иначе ваша тайна не долго продержится.

— А если их обрезать?

— Анна, концы волос снова цвет изменят, а сила ваша на время уменьшится.

— А у вас поэтому косы такие?

— Именно. Но мне прятать силу ни к чему, как и многим другим магам. А вот вам надо затаиться. К сожалению, не всегда я смогу вас защитить.

— Я поняла. Никому не скажу, но у меня теперь вопросов очень много.

— Отвечу на все…

Меня вдруг качнуло.

Его светлость притянул к себе, помог опуститься на кровать рядом с ним. Приобнял.

— Навалил я на вас всякого, да? Подремлите. Поговорим после. У нас теперь много времени.

Я дотянулась до кружева, лежавшего на груди супруга, погладила, уж не знаю что — само кружево, или грудь герцога, закрыла усталые глаза и почувствовала себя дома. Это было как раньше — батюшка рядом, матушка, и всё хорошо. Я дома? Впервые со дня, когда покинула родной дом, направляясь на повозке в храм, где ждал неведомый жених.

Улыбнулась. Повозилась, устраиваясь удобнее.

Вспомнилось ещё и важное, что хотелось сообщить супругу. Усилием выдернула себя из подступающего забытья и прошептала:

— А у нас мальчик будет.

Рука супруга сжалась крепче, грудь поднялась от резкого вздоха. Ощутила на губах прикосновение тёплых губ. Ответила на невесомый поцелуй и уплыла в исцеляющий сон.

* * *