Крестьянские восстания в России в 1918—1922 гг. От махновщины до антоновщины

Первоначально тамбовское руководство отводило на ликвидацию крестьянского восстания не более трех-четырех недель. Партизанский способ ведения боевых действий повстанцев, успевавших под натиском красноармейских частей скрыться и просто раствориться в крестьянской среде, пульсирующий характер движения затрудняли оценку эффективности военных мер. В докладе В.И. Ленину командующий войсками внутренней службы республики B.C. Корнев уже 1 ноября 1920 г. заявил, что с этого времени восстание можно считать подавленным и вся задача ближайшего времени сводится к ликвидации отдельных банд и шаек. В докладе говорилось: «Со второй половины октября с. г. отмечается перелом в операциях на территории Тамбовской губернии, выразившийся в том, что сильный противник с большим преимуществом в маневренных действиях, после ряда нанесенных его ядру сильных ударов потерял повстанческую окраску в широком масштабе. С 20-х чисел октября антоновцы начали избегать встречи с нашими частями, заметно терялись в неожиданных схватках и сводили свои боевые операции преимущественно к налетам и грабежам. Однако, держась постоянно в хорошо знакомом ему районе, противник, несмотря на наносимые ему удары, быстро пополнялся за счет местного населения, дававшего ему боевой и конский состав» {4}.

Побывав в Тамбове в конце декабря, B.C. Корнев, по его же словам, убедился в невозможности справиться с восставшими наличными силами. В это время против мятежников действовало уже свыше 10 тыс. штыков и сабель.

Впоследствии в официальных документах не раз утверждалось о спаде или разгроме восстания, но оно вновь оживало. После посещения Тамбова комиссией во главе с B.C. Корневым Оргбюро ЦК РКП(б) 1 января 1921 г. рассмотрело вопрос о массовых беспорядках в Тамбовской губернии. По докладу Ф.Э. Дзержинского о массовых беспорядках в Тамбовской губернии, необходимости усиления тамбовской губернской организации коммунистами и о невозможности быстрой переброски воинских частей было принято постановление: «28. а) поручить учетно-распределительному отделу и ПУРу в 3-х дневный срок направить в Тамбов 300 человек, главным образом, из расформированной 2-й армии» {5}.

Но все эти действия были недостаточными, они не давали желаемого результата.

Важнейшим рубежом в цепи событий стал февраль 1921 г. К этому времени повстанческое движение достигло наибольшего размаха, стало находить отклик в пограничных уездах Воронежской и Саратовской губерний.

Советская власть перешла к решительным действиям против антоновцев. Ликвидация фронтов против Польши и Врангеля позволяла двинуть на Тамбовщину крупные и боеспособные воинские контингента, технику, включая артиллерию, бронечасти, самолеты. Изменилась и тактика действий против повстанцев. Вместо отдельных, не связанных единым планом операций была создана четкая структура военного управления. Вся губерния была поделена на шесть боевых участков с полевыми штабами и чрезвычайными органами власти — политкомиссиями.

В феврале 1921 г. произошел перелом в общей политике государства по отношению к крестьянству. Именно государственной политике принадлежало последнее слово в борьбе с крестьянской революцией и, следовательно, в выходе страны из состояния Гражданской войны. Эти изменения, выразившиеся в переходе к новой экономической политике, как показывают открывающиеся документы, оказались связанными с антоновщиной не только как частью общего крестьянского движения того времени, наряду с Кронштадтским мятежом, но и непосредственно с конкретными событиями и лицами, соприкоснувшимися с Тамбовщиной того времени.

Накануне X съезда РКП(б) проводилась общепартийная дискуссия по проблемам, порожденным «военным коммунизмом». В это время в Тамбов выезжали два крупных представителя центрального руководства — Н.И. Бухарин и А.В. Луначарский. Бухарин участвовал в работе X губернской партконференции (28—30 января 1921 г.), Луначарский участвовал в работе VII губернского съезда Советов (31 января — 4 февраля). По выступлениям делегатов от местных организаций, от разных учреждений они могли составить представление о действительных масштабах и характере антоновщины как массового крестьянского восстания и быстро нарастающей угрозе самому существованию советского строя. Они увидели также, что партийное и советское губернское руководство, раздираемое бесконечными и пагубными распрями, не способно справиться с положением.

Нужны были решительные меры со стороны руководства. Сразу после возвращения Бухарина в Москву В.И. Ленин поставил в перечень вопросов на заседание Политбюро ЦК РКП(б) на 2 февраля вопрос об антоновщине. В биографической хронике В.И. Ленина есть такая запись:

«Значит, завтра поставим

1) доклад Бухарина

2) Шкловский…» {6: 48—49}.