Крестьянские восстания в России в 1918—1922 гг. От махновщины до антоновщины

Остроту сложившейся обстановки подчеркивал народный комиссар иностранных дел Чичерин в письме Ленину от 11 августа 1921 г.: «Уважаемый Владимир Ильич! Одно из мест, требующих наиболее серьезного внимания в отношении политических последствий голода, есть Карелия. Именно поэтому Карелия играла и играет такую роль в наших отношениях с Финляндией, и мы столько хлопотали о создании там автономной Карельской коммуны, что в географическом отношении она занимает одно из важнейших для нас мест, а именно коридор на север к Мурманскому окну в Европу. Создание Карельской коммуны разрешило задачу национального удовлетворения карел при сохранении единства с РСФСР. Но эти удачные результаты расстраиваются крайне тяжелым продовольственным положением Карелии, которая в этом отношении принадлежит к наиболее страдающим частям РСФСР. Она всегда питалась привозным хлебом. В настоящее время мы ее настолько недостаточно снабжаем, что в ней советский аппарат распадается, рабочие разбегаются или увольняются, всякие промыслы приостанавливаются, постоянные настойчивые телеграфные просьбы о высылке хлеба остаются без ответа и в данный момент во всей Карелии остается продовольствие только для детей и больных. Результат тот, что белофинны чрезвычайно усиливают свою агитацию, они через границу перевозят хлеб и пользуются им дня своей политической работы, в населении создается чрезвычайно сильная тяга к Финляндии, которая может накормить. Если мы не примем меры, которые при скудном населении Карелии для нас относительно вовсе не так тяжелы, нам могут грозить самые неблагоприятные политические осложнения. Именно теперь… финляндское правительство усиленно выдвигает карельский вопрос и обвиняет нас в нарушении договора и во всех прегрешениях в Карелии, что, конечно, находится в связи с усилением агитации в населении и с какими-то нам неизвестными планами. Удар по Карелии был бы для нас настолько чувствителен, что необходимо принять те сравнительно незначительные жертвы, ценою которых мы можем успокоить карельское население, хотя бы немного накормив его» {25}.

Ко времени указанного письма Чичерина прошел уже почти год существования Карельской трудовой коммуны. Она была образована

7 июля 1920 г. постановлением ВЦИК: «1. Образовать в населенных карелами местностях Олонецкой и Архангельской губерний в порядке ст. 11 Конституции областное объединение в Карельскую трудовую коммуну». В нее вошли 24 административных единицы (волости и города) Олонецкой губернии и 20 — Архангельской губернии {26}.

8 подготовительном докладе к постановлению ВЦИК о создании коммуны подчеркивались цели ее создания: «а) в целях осуществления и дополнения права самоопределения карельского народа для противовеса завоевательным стремлением финнов, которые, возбуждая карельский национализм, стремятся к присоединению карельской территории к Финляндии…; б) в целях развития и поднятия карельской местной экономической жизни и ее производительных сил…; в) для содействия революционной пропаганде в Финляндии и Скандинавии». В докладе отмечалось, что большинство населения коммуны является крестьянским, которое кроме земледелия и скотоводства занималось рыболовством, охотой, рубкой и сплавом леса {27}.

Карельская трудовая коммуна, согласно резолюции первого Всекарельского съезда Советов, «сохраняет тесную связь с рабочими массами России и с Российской Советской Республикой в ее целом. Но как часть Республики, отличающаяся от остальных частей ее своими национальными и экономическими условиями, Карельская трудовая коммуна будет иметь свои собственные компетентные органы самоуправления с широкой свободой действий» {28}. Декларировалось предоставление коммуне права национального самоопределения, широкой автономии во внутренних делах, вхождения в Российское государство на федеративных основах; карельский язык признавался языком административного законодательства и народного просвещения. Соглашением предусматривалось право устраивать экономическую жизнь коммуны согласно местным потребностям {29}.