Крестьянский бунт в эпоху Сталина: Коллективизация и культура крестьянского сопротивления

Различия между понятиями «группа» и «организация», «кулацкий» и «контрреволюционный» далеко не очевидны, хотя в сознании коммунистов-бюрократов, организовывавших и проводивших репрессии, они, несомненно, были. Так же вызывает сомнение, существовали ли в действительности эти формирования как организованные группы. То, что проходило в милицейских отчетах как ликвидированные контрреволюционные или кулацкие организации, могло в реальности быть всего лишь мятежными или причиняющими беспокойство крестьянами, которых сделали виновными в назидание другим либо для того, чтобы выслужиться перед вышестоящими чиновниками, имеющими параноидальную склонность видеть тайный заговор на каждом шагу.

В основном в массовых выступлениях участвовали крестьяне всей общиной. Во главе демонстраций во время собраний и деревенских бунтов часто шли женщины, иногда вместе с детьми. В тех же бунтах, что выходили далеко за пределы одной деревни, руководителями являлись мужчины. Данные по социальному составу участников выступлений попадаются нечасто, да и на те по большей части нельзя полагаться, поскольку в их основе лежат субъективное определение классов в деревне и неизбежное стремление обвинить кулаков и подкулачников во всех волнениях. Возможно, в ряды массового сопротивления вливалась вся деревня, независимо от социального статуса ее жителей. Скорее всего, подобная ситуация была характерна для деревень с населением, в целом однородным в социально-экономическом плане. Там масштаб выступлений примерно совпадал с размерами деревни, как это происходило в Московской и Центрально-Черноземной областях. Один из немногих примеров отчета о классовом составе участников восстания содержит данные по Лужскому округу Ленинградской области за период конца 1929 — начала 1930 гг. Среди участников 274 «антиколхозных массовых выступлений» 29,2% составляли кулаки, 51,1% — середняки и бедняки, 7% — священники и 5,1% — местные советские работники^{653}. Высокий процент участия бедноты и середнячества вкупе с тем, что доля кулаков, скорее всего, завышена, отражает тот факт, что жители деревни выступали во время массовых волнений единым фронтом. Даже ОГПУ пришлось признать, что повсеместные жестокие притеснения народа привели к поддержке кулаков «со стороны более или менее значительных масс бедноты и середнячества»^{654}.

Иногда поступали донесения, что в массовых выступлениях участвовали либо играли руководящую роль народники и эсеры, хотя в целом оставалось неясным, были они людьми сторонними или же местными жителями. По сведениям ОГПУ, в деревнях Лопатино и Козловка Лопатинского района Нижневолжского края была ликвидирована контрреволюционная повстанческая группа, которой руководили эсеры. Предположительно члены группы, среди которых было 6 эсеров и 47 кулаков, действовали в 6 деревнях^{655}. Согласно другому официальному источнику, восстание в Турковском районе Нижневолжского края также возглавлялось членами этой партии^{656}. В августе 1930 г. в Сибири была уничтожена группировка, называвшая себя «Черные». По документам ОГПУ, в эту организацию, которая действовала в 50 деревнях и более чем в четырех округах, входили и бывшие эсеры^{657}. В это же время в отчетах из России, опубликованных в газете народников-эмигрантов «Вестник крестьянской России», говорилось, что члены их партии приняли участие в выступлениях против коллективизации и были тут же арестованы.

На страницах «Вестника» народники также заявляли, что в России более 200 населенных пунктов, где жители действовали под их руководством^{658}. Народники действительно принимали участие в выдвижении требований по формированию крестьянских союзов^{659} и советов без коммунистов^{660} и подстрекали к восстанию. Однако опыт и реалии послереволюционного периода привели к тому, что крестьянская масса и так была достаточно политизирована, и особых указаний ей не требовалось. Несмотря на существовавшую точку зрения, согласно которой внешнее политическое воздействие на деревню было ограничено, понимание коммунистами причин массовых волнений сводилось к переложению официальных обвинений с крестьянства на оппозиционные политические организации. В результате можно говорить скорее о преувеличении значимости фактов, нежели о сокрытии сведений.