Крестьянский бунт в эпоху Сталина: Коллективизация и культура крестьянского сопротивления

Восстание крестьян против коллективизации стало высшей формой проявления народного сопротивления в Советском государстве с момента Гражданской войны и одним из многочисленных «белых пятен»[3] в его истории. Многие десятилетия ученые СССР старательно обходили эту тему стороной. Если же события того времени все же становились предметом обсуждения, то их представляли в искаженном виде в псевдомарксистских терминах «классовой борьбы», «восстания кулаков» и «контрреволюционного террора». Западные ученые также избегали этой темы, предпочитая анализировать политический курс государства в целом, исходя из традиционного представления о российском крестьянстве как об исторически пассивном и бездеятельном слое общества внутри тоталитарного монолита^{2}. Позже Шейла Фицпатрик провела исследование крестьянского сопротивления в период коллективизации и пришла к выводу, что крестьяне «относились к ней [коллективизации] фаталистически»^{3}.

Книга «Крестьянский бунт в эпоху Сталина» преимущественно (но не исключительно) посвящена событиям 1930 г., ключевого для процессов коллективизации. В ней предпринята попытка продемонстрировать читателю, что размах крестьянского восстания в этот период был гораздо серьезнее, а его роль — далеко не столь однозначной, как ранее предполагали ученые; что сущность восстания и принимаемые им формы уходят корнями в особенности крестьянской культуры и Советского государства эпохи Сталина. Книга охватывает лишь часть истории крестьянства периода коллективизации, но именно ту часть, которая наиболее ярко отражает переживания, ценности и пути крестьянства, предстающего как особое культурное сообщество. Исследование начинается с анализа отношений государства и крестьянства в период от революции 1917 г. до коллективизации, затем обращается к различным аспектам крестьянской «политики». Объектом изучения служит сложная сеть установок, верований, моделей поведения и действий, образующих крестьянскую культуру сопротивления.

Когда крестьяне прибегают к актам сопротивления, они «высказываются в полный голос». Тем самым историки получают нечастую возможность зафиксировать и проанализировать модель поведения этого обычно недоступного их рассмотрению слоя общества. Взгляд сквозь призму сопротивления помогает выделить ключевые характеристики крестьянского общества, его культуры и политики. Мосты, ведущие нас к пониманию крестьянского мира, складываются из таких элементов его сопротивления, как дискурс, стратегия поведения, действия, в свою очередь находящих выражение в слухах, фольклоре, культуре, символической инверсии, пассивном сопротивлении, насилии и бунте. Историки разных стран и поколений отмечали, что именно через эти аспекты сопротивления проявляются сознание крестьянства, его ценности и верования^{4}.

В эпоху коллективизации наиболее отчетливо выступает феномен, который можно обозначить как культуру сопротивления — присущий крестьянству особый стиль коммуникации, поведения и взаимодействия с элитами, характерный для всех времен и стран. В этом стиле стремление диктовать свою волю власти, протестовать против ее шагов сочетается с попытками приспособиться к установленному ею режиму посредством обхода законов, организации восстаний и других пассивных и активных форм народного сопротивления, вызванных необходимостью защищать свое существование и свою самобытность. При этом культура, оказавшаяся в подчиненном положении по отношению к культуре господствующей, опирается на собственные институты, традиции, ценности, ритуалы, способы выражения и оформления сопротивления.

Вступив на путь сопротивления коллективизации, крестьянство проявило свою обособленность от советской власти и антитетичность ей. Единство и солидарность, которые оно продемонстрировало, были не столько следствием минимального уровня различий в социально-экономическом положении общин (тезис, лежащий в основе работ западных авторов^{5}), сколько результатом нарушения государством интересов крестьянства в целом. Самооборона сплотила его как культурное сообщество, стремящееся выстоять против лобовой атаки государства на экономику крестьянского подворья, деревенские обычаи и образ жизни. Во многих местах восстание возглавили женщины, в сферу интересов которых коллективизация вторгалась грубее всего. Под ударом оказались домашнее хозяйство, приусадебный участок и скот, а также воспитание детей и прочие аспекты семейной жизни. Крестьяне сплотились в противостоянии нарушению своих жизненно важных экономических, социальных и культурных интересов и традиционного уклада, основанного на малом сельскохозяйственном производстве, семейном хозяйстве и общинной жизни^{6}. Солидарность, возникшая в ответ на наступление на интересы крестьян, заложила фундамент культуры сопротивления.