Крестьянство России в Гражданской войне: к вопросу об истоках сталинизма

Из отчета Пензенской губчека о проделанной работе за 1918 г. видно, что масштабы террора против крестьян не были столь значительными, как на этом настаивал Ленин. В частности, в с. Кучки за убийство крестьянами пяти продармейцев и трех членов сельского совета было расстреляно 13 человек. При этом никто не был повешен или заключен в концентрационный лагерь^{285}. Причины невыполнения ленинских распоряжений стали понятны исследователям лишь после выхода в свет в 1997 г. мемуаров одного из активных участников тех событий В.В. Кураева, тогдашнего председателя Советов губернских комиссаров. В них, в частности, сообщалось: «21 августа [1918 г.] на заседании губисполкома председатель А.Е. Минкин отметил: “Товарищ Ленин давал самые строгие приказы расправляться с повстанцами, арестовывать, расстреливать, брать в заложники кулаков. Ввиду неимения сил и ввиду того, что в губернии было одновременно несколько восстаний, точно привести в жизнь указания товарища Ленина нам не удалось. Товарищ Бош сообщила об этом в центр, обвиняя меня в излишней мягкости и чуть ли не в саботаже… Я дал товарищу Ленину точные сведения о положении в губернии, об имеющихся у нас силах и причинах неисполнения приказов центра, после чего его отношение к нашей деятельности изменилось”»^{286}. Таким образом, главной причиной невыполнения ленинских директив была массовость крестьянского протеста и отсутствие у местной власти достаточных сил для проведения предлагаемых карательных акций.

Из текста приведенных ленинских телеграмм хорошо видны те средства, которые применялись властью против непокорных крестьян. Это и институт заложничества, и расстрелы активистов движения, и тюремное заключение для повстанцев. Летом-осенью 1918 г. данные средства широко используются в Поволжье для борьбы с крестьянским движением. Так, например, 3 сентября 1918 г. за убийство крестьянами в ходе волнения на почве закрытия Яковлевского женского монастыря в Рузаевке коммунистки П.И. Путиловой чекисты расстреляли 5 крестьян, 300 человек взяли в заложники, на село наложили контрибуцию в размере 50 000 рублей^{287}.

Характерным приемом успокоения крестьян, применявшимся и в последующий период, были публичные заявления губернской власти о создании специальных комиссий на самом высоком уровне для расследования причин крестьянских восстаний и, самое главное, наказания представителей советских учреждений на местах, виновных в крестьянских бедах. Об этом широко оповещалось в прессе. Например, 21 августа 1918 г. в «Известиях Саратовского Совета» было опубликовано сообщение о прибытии в Саратов особой следственной комиссии ВЦИК для расследования кулацкого выступления на юге Саратовской губернии^{288}. Об этом же сообщили центральные «Известия ВЦИК» за № 183 от 25 августа 1918 г.^{289} Население оповещалось также о фактах наказания советской властью отдельных ее представителей, нарушивших революционную законность. Примером этого является предание суду ревтрибунала заместителя начальника реквизиционного отряда А.П. Федорова за участие «в массовых грабежах и насилиях над мирными жителями в селах Ровное, Привальное, Малина, Кривой Яр» Новоузенского уезда Саратовской губернии^{290}.

В 1918 г. стало применяться и такое средство профилактики крестьянского протеста, как государственная амнистия. Оно было обусловлено массовостью крестьянских выступлений. Власть была просто не в состоянии арестовать и содержать в тюрьмах всех их участников. Поэтому в ноябре-декабре 1918 г. в соответствии с декретом об амнистии от 5 ноября 1918 г., приуроченной к первой годовщине Октябрьской революции, губревтрибуналы и губчека поволжских губерний прекратили сотни дел в отношении заключенных под стражу крестьян — участников летне-осенних аграрных волнений^{291}.

Другой профилактической мерой было взятие на учет органами ЧК всех «подозрительных лиц», проживающих в сельской местности, осенью 1918 г. после объявления политики «красного террора» в связи с покушением на В.И. Ленина в Москве. Чтобы избежать эскалации напряженности в крестьянской среде в связи с возможным появлением в селениях оппозиционно настроенных к большевикам представителей городских имущих классов, губчека проводили облавы и с помощью сельских и волостных исполкомов ставили этих лиц на специальный учет, а в случае их причастности к контрреволюции подвергали аресту и тюремному заключению^{292}.

§ 3. Крестьянство и Самарский Комуч