Крестьянство России в Гражданской войне: к вопросу об истоках сталинизма

Заявленная тема и поставленные для ее достижения задачи решаются на основе привлечения широкого круга исторических источников. Охарактеризуем их.

Часть источников введена в научный оборот в проанализированных специальных исследованиях и публикациях документов, воспоминаний и хроник событий 1918–1920 гг. Значительное количество материалов, характеризующих количественную и качественную стороны крестьянского движения, мероприятия власти по его подавлению, по разным причинам не рассматривалось историками и привлечено в данной работе впервые.

Корпус исторических источников составляют разнообразные материалы, самостоятельно выявленные автором в ходе работы над проектами «Крестьянская революция в России. 1902–1922 гг.» и «Советская деревня глазами ВЧК-ОГПУ-НКВД. 1918–1939 гг.». Кроме того, он включает опубликованные и неопубликованные документы из вышедших в свет в рамках вышеназванных проектов сборников «Крестьянское движение в Поволжье в 1918–1922 гг.», «Советская деревня глазами ВЧК-ОГПУ-НКВД. Т. 1.

В комплексе это документы четырех центральных и четырнадцати региональных архивов. Центральные архивы представлены в книге документами и материалами Российского государственного военного архива (РГВА), Российского государственного архива социально-политической истории (РГАСПИ) и Государственного архива Российской Федерации (ГАРФ). Выявление документов проводилось также в ведомственном архиве — Центральном архиве Федеральной службы безопасности России (ЦА ФСБ), что позволило использовать в монографии уникальный комплекс документов органов ВЧК.

Местные архивы представлены в книге по следующим регионам Поволжья:

Самарская область: Государственный архив Самарской области (ГАСамО) и Тольяттинский филиал ГАСамО — г. Самара, г. Тольятти.

Саратовская область: Государственный архив Саратовской области (ГАСО) и Центр документации новейшей истории Саратовской области (ЦДНИСО) — г. Саратов.

Пензенская область: Государственный архив Пензенской области (ГАПО), в том числе Отдел общественно-политических фондов этого архива (ГАПО-ООПФ) — г. Пенза.

Ульяновская область: Государственный архив Ульяновской области (ГАУО) и Центр документации новейшей истории Ульяновской области (ЦДНИУО) — г. Ульяновск.

Татарстан: Центральный государственный архив Республики Татарстан (ЦГА РТ) и Центр хранения и изучения документов новейшей истории Республики Татарстан (ЦХИДНИ РТ) — г. Казань.

Мордовия: Центральный государственный архив Республики Мордовия (ЦГА РМ) и Центр документации новейшей истории Республики Мордовия (ЦДНИ РМ) — г. Саранск.

Башкортостан: Центральный государственный архив общественных объединений Республики Башкортостан (ЦГАОО РБ) и Центральный государственный исторический архив Республики Башкортостан (ЦГИА РБ) — г. Уфа.

В центральных архивах работа над документами проходила в фондах центральных органов власти, в Российском государственном военном архиве, привлекались также соответствующие регионам фонды — фронтовых, окружных, армейских органов управления, в местных архивах — по фондам губернских и уездных органов власти (губернских и уездных комитетов партии, губернских и уездных исполкомов, губпродкомов, истпартов, губтрибуналов, губвоенкоматов и пр.).

Углубленный поиск материалов в центральных, региональных и местных архивах позволил автору представить в монографии документы: 1) различных регионов Поволжья, 2) различных уровней власти — от центральной до местной, от распорядительной до исполнительной, а также по направлениям (партийная, государственная, военная и пр.), 3) различных видовых групп (протоколы, доклады, отчеты, сводки, телеграммы, записи разговоров, письма и пр.).

Многоплановость использованных в книге документов составляет особенность ее источниковой базы. Поэтому мы хотели бы обратить особое внимание читателей на данный аспект.

Первое важнейшее обстоятельство — документы и монографии, характеризующие крестьянское движение, составляют две отдельные группы. Во-первых, это документы, исходящие от крестьян, и, во-вторых — исходящие от властей. Каждая из этих групп имеет свои особенности и несет в себе определенную информацию. Соотношение крестьянских материалов с государственными, конечно же, в пользу последних, но от этого значение первых нисколько не умаляется. Наоборот, каждый найденный автором и использованный в данной книге крестьянский документ рассматривался как важнейший источник информации — ведь не так часто крестьянин брал карандаш в руки, чтобы написать о своих проблемах представителям власти. Подобного рода документы позволяют увидеть лицо конкретного крестьянина, которое длительное время подменялось образом крестьянских масс. Совокупность документов, диаметрально противоположных по авторству, является важнейшим условием комплексного восприятия материалов книги, позволяет увидеть картину крестьянского движения с двух позиций — крестьянина и власти.