Крестик

— Чего тебе? — спросил он холодно и бедное женское сердце сжалось от тоски.

«Не любит он меня! Не любит!» — стучало в висках.

— Габри пора домой. Меня мама отправила за ней.

— Сейчас позову. Пройди во двор и встань под навес. Промокнешь окончательно.

Она послушно кивнула и прошла во двор, где всюду были разбросаны детские игрушки. Встав под навес, она облизала губы и посмотрела Аджмалю в глаза. Грудь ее вздымалась, словно она только что пробежала марафон. Собравшись духом, она мысленно задушила свою гордость и поспешила спросить:

— Как твои дела?

Аджмаль уже собрался идти в дом, но услышав ее вопрос замер, обернувшись парень пожал плечами.

— Да, как обычно все хорошо.

«Мог бы спросить, как у меня дела! Осел!» — пронеслось в мыслях Ады, и она упрямо скинула подбородок. Увидев гнев в ее глазах Аджмаль кое-как сдержал улыбку. В душе разлилось ликование. Неужели этой гордячке не все равно?

— А на личном у тебя как? Нашел уже себе послушную невесту?

— Никого я не искал, — ответил он, пристально глядя в черные глаза. — Твоя личная жизнь как поживает? Построила с очкариком далеко идущие планы?

— Опять ты про него? К твоему сведению у меня пропало всякое желание с ним общаться!

— Да, чего так? Наскучил?

— Просто учеба забирает много времени, не остается сил ни на что другое.

У него было такое самодовольное лицо, что ей захотелось показать ему язык.

— Нельзя было прекратить с ним общение, когда я попросил?

— Нельзя!

— Снова ведешь себя, как ребенок? Просто извинись и все встанет на свои места!

От возмущения у Ады аж губа задергалась и Аджмаль не выдержал и засмеялся.

— Какая ты забавная в гневе. Сможешь сегодня ночью на дерево залезть? Нам нельзя здесь долго говорить.

— Смогу, — злобно пробурчала она, но бабочки в ее животе пустились в пляс.

«Любит! Любит!» — стучало в мозгах. Мир снова обрел краски, и дождливая погода теперь согревала девичью душу. Она теперь была даже рада, что Габри не пришла вовремя домой. Как хорошо, что сестра не следит за временем!

— Я схожу за Габри. Провожать не выйду, Бейхан вас проводит до двери.

Сестра выскочила из дома, и они вместе помчались к маме, которая уже начала беспокоиться о девочках.

— Вас так долго не было…

— Мамочка, я собралась сразу же, как только меня позвал Аджмаль. Извини, что я снова не следила за временем!

Глаза Милы лукаво посмотрели на старшую дочь, но та сделала вид, что расслышала слов сестры.

— Как вы поиграли, Габри, что делали сегодня?

Габриэлла в красках стала описывать их сегодняшний день, но Ада, к своему стыду, не воспринимала ни одного слова. Мысли ее были далеко, она мечтала поскорее оказаться в своей комнате. С трудом дождавшись глубокой ночи, девушка осторожно выскользнула из дома. Сердце ее бешено стучало, когда она медленно приближалась к ореховому дереву посреди двора. Вдали послышался лай собак, она взрогнула. На улице не было ни одной души. Холодно и дождь еще капает, правда не так сильно, но капает. Быть может, стоит вернуться в дом? Дойдя до дерева, она осмотрелась по сторонам, сердце ее упало, Аджмаля не было видно.

— Ада, давай руку и лезь ко мне, — послышалось сверху, девушка задрала голову и облегчено вздохнула. Все-таки он пришел.

С трудом Ада преодолела все препятствия и наконец-то оказалась на ветке рядом с Аджмалем. В темноте они едва видели черты друг друга. Зрение в темноте подводила, а вот чувства обострились. Каждой клеточкой она чувствовала тепло, исходящее от парня.

— Пришла все-таки, — сказал он, улыбаясь, его рука потянулась к ее щеке, лаская нежную кожу. — Жаль теперь часто ветра будут в наших краях гостить. Ты что плачешь?

Аджмаль поднял ее подборок и убедился в правоте своих слов. Аделаида плакала.

— Что с тобой?

— Я думала, — ком в горле мешал говорить. — Думала, что ты больше никогда не будешь моим, ты ведь ушел и… Не знаю, как объяснить. У меня душа болела…

— Тише, тише. Не плачь.

Склонившись над ней, он прикоснулся к ее теплым губам и успокаивающе поцеловал. Поцелуй сказал ей куда больше слов, подействовав, как обезболивающее для ее страдающей души. Время остановилось, подарив влюбленным сладкий миг.

— Все? Больше не болит? — спросил он с улыбкой возле мягких девичьих губ.

— Прошло, — ответила девушка, снова потянувшись губами за новым поцелуем.

Поцелуй вновь прервался, и девушка недовольно застонала. Аджмаль потянул Аделаиду на себя, усадив ее возле себя на прочную ветку. Так было гораздо удобнее. Теперь ее руки были свободны, и она могла обнять Аджмаля. Как же давно ей хотелось прижиматься к его сильному телу.

— Я никогда не уйду от тебя, Аделаида. Ишааллах никогда не уйду. Если уйду физически, мысленно останусь с тобой.

— В моей вере говорят дай бог, — улыбаясь, она разорвала объятия и обхватила ладонью крестик. — Ты не очень-то уважаешь моего Бога, да?

— Пока не разобрался. Я мусульманин, Ада. Верю в Аллаха и в то, что нам все приписано его волей. Мы встретились с тобой, значит на то его воля. Если Всевышний пожелает наша вера станет единой, если нет мы примем друг друга такими, какими он нас создал.