Нет, конечно, Вике хватает ума не таскаться за женатым мужиком, но связи, внимание и зависть со стороны студенток, ой какие приятные вещи.
— Это что сейчас? Игра в поддавки? — Миронова, наконец, повернулась в мою сторону и резко отпрянула. Пока она говорила, я смог бесшумно скользнуть ей за спину.
— Вика, — смотрю на нее и улыбаюсь. — К чему вся эта трагедия? Можем зарубиться, и все. Как раньше, м?
— Тогда почему ты сам не позвонишь своему братцу и не попросишь ее номер?
Я стою так близко, что чувствую ее дыхание на своих губах. Мажу по ее лицу взглядом, веду его ниже, — к шее, груди. Поднимаю руку и цепляю золотой кулон в виде двух рыбешек плывущих в разные стороны, тру его между подушечками пальцев и молчу. Это заставляет девушку нервничать и дернуть подбородком. И в голове щелкает, срабатывает где-то на подсознательном уровне: цепочка и есть символический ошейник, который я сейчас держу в своей руке и если приложить силу, он либо порвется, либо сузит просвет между нами почти до миллиметра. Дыхание перехватывает, и мурашки на загривке собираются. Только и остается, что впитывать в себя это ощущение, прислушиваться к нему внимательно, запоминая и чувствуя, как в голове переключается невидимый тумблер. Это не злость, не обида и точно не сожаление. Это дикий, разгорающийся азарт.
— Беги, девочка, беги..,— говорю я едва слышно, совсем не в адрес Вики, и чувствую себя так, будто получил бесплатный билет на крутейший квест.
# 16
Я едва успеваю отвести взгляд от стекла, как в раскрытые двери вплывает блондинка с подносом. Идет медленно покачивая бедрами, бросает мимолетный взгляд на шефа, преградившего ей путь и ведет головой в мою строну. Запах свежезаваренного кофе волнует меня гораздо больше, чем каверзный вопрос: серьезно, спустя тридцать минут?
Та, конечно, улыбается и послушно соглашается, но по лицу видно, что скупой на какие-либо эмоции голос генерального ее взволновал. Топая обратно, она снова неодобрительно пялится на меня, словно я виновница плохого настроения шефа. Я стараюсь выстоять под этим взглядом, отстраниться от происходящего, залезть внутрь себя и просто вдыхать бодрящий аромат. А следом начинаю бороться с навязчивой мыслью, что за весь день ни разу не удалось поесть. Утром не лезло, в обед не успела и вечер ко всему прочему затягивается. Очевидно, вымученная концепция на эту тему отразилась в моем лице.
Он сам переставляет кресло предусмотрительно приподняв его, чтобы ножки не царапали дорогое покрытие пола, но одна из них все же цепляется за что-то и издает скорбный звук.
Мысленно вздрагиваю от шума, заставляя себя обратиться во внимание. Веду уставшим взглядом по ставшему вдруг бесконечно длинным кабинету, смотрю на мужчину и одновременно с этим прощаюсь с вакансией. Ничего хорошего сухой голос вероятного работодателя не сулил, а в мимике сосредоточенного лица сплошное безучастие.. Все как и предполагала,