Крестики # нолики (СИ)

Чтобы насолить мне? За непослушание, за несговорчивость? За то, что проныра такая увязла в фирме твоего старшего брата? Или это просто паранойя? Может, я слишком много о себе думаю, а ты просто решаешь свои насущные проблемки совсем не принимая во внимание меня? Разве в нашем общении в его коттедже было что-то такое, что выходило за рамки приятельских отношений? Сама подошла, сама придумала причину и считай что сама напросилась. Предложила свои услуги, приготовила омлет, пока он сдерживал смех. Вот же дурочка!

И тут приходит эта яркая мысль: да он издевается! Он просто играет, София, от скуки! Играет тобой, твоими чувствами, выслеживает, охотится, ставит препятствия и капканы. А ночью появляется под окнами, чтобы посмаковать сладость своих побед и дарит розы как главной "слепой" героине своей блистательной комедии.

— Забудь о том, что я сказала, — Лебедева вновь обращается ко мне с виноватым видом, когда понимает, как меня поразила эта деталь, — я не могу знать наверняка.

Спасибо тебе, конечно, за правду, но если бы ты знала, как мне сейчас больно.. как пусто внутри.

— Тебе это нравится? — неожиданно для себя самой вслух задаю я вопрос.

— Что?

"То, что тебя оберегают как драгоценность, не спускают глаз, как с любимого домашнего питомца, а за танец с тобой -- избивают?"

Но я молчу, несмотря на то, что желаю многое высказать ей в лицо.

Лебедеву отвлекла рыжеволосая студентка и я позволяю себе, наконец отойти. Тут же тянусь к карману, где смирно покоится телефончик, дабы позвонить одной темноволосой башке и завязать с ней бессмысленный разговор, наплевав на свое решение больше не общаться.

— Стоять. — Я невозмутимо сцапала ее, тормознув еще до того, как Ольга прибавила ходу. Попытка к бегству была заранее обречена на провал, так что студентка уныло вздохнула, цепляясь руками за лямки рюкзака и, нацепив самое скорбное выражение лица, медленно повернулась на пятках… и тут же схлопотала в лоб.

— Ауч…

— Алексеева, вот что мне с тобой делать?

— Понять и простить? — Потирая лоб, по которому пришелся шлепок ладонью, спросила подруга.

— Не заслужила, — злорадно протянула я.

— София, ну я ни при чем здесь, честно. — За вздох, полный вселенской скорби, муки и раскаянья, можно было с чистой совестью требовать Оскар, да только жаль не с кого. — Вчера мы болтали с Лютовой, вспомнили казус со спиртным и я просто упомянула тебя и Ветрова. Мол, кажется, он к тебе не ровно дышит.

— И ты считаешь, что этого мало для сплетен?

— Я предупредила, что отпинаю ее, если она кому проболтается.

— А себя ты отпинать не хочешь, Оля?

— Спасибо, конечно, но у меня не четыре ноги.

Алексеева смешно надула губы и скорчила умилительную моську. Жаль, что на меня эти приемчики не действуют.

— Меня этот детский сад уже заколебал! — На полном серьезе бросила я нахмурив брови. У меня, из-за нее, с Алексом чуть до драки не дошло. Я злая, и странно себя чувствую. Сколько бы я ни прислушивалась к себе, больше не ощущала трепета, способного согреть изнутри. Теперь на этом месте зияла леденящая пустота. Так, словно все кругом предали. Все.

— Да чего случилось, то?! — проникнувшись моим настроением, возразила подруга. — Чего так злишься? Можно подумать, ты сможешь это скрыть. Как долго?

— А давай начнем с того, что скрывать нечего.

— Ну конечно, — вздохнула брюнетка и я не выдержала этого заискивающего тона.

.. Сейчас я тебе подсыплю пряных специй..

— Знаешь, за что избили Алекса? — Я облокотилась плечом о стену и призывно посмотрела на подругу.

— Нет.

Она неподвижно стоит, но тут же начинает приходить в себя и с неким подозрением в голосе добавляет:

— По всей видимости, ты знаешь.

— Я скажу, но ты поклянешься прямо сейчас, что никому не проболтаешься и никогда больше не упомянешь Ветрова и меня в одном предложении.

Оля посерьезнела и подняв руку клятвенно произнесла: — Клянусь.

Мысленно раздражаюсь. Так похоже на цирк.

— Кажется, ты до конца не осознала это.

— Печенью клянусь.

Как же этот парень мне досаждает. В нём есть что-то до того наглое, бездушное, заносчивое и тщеславное, что мне почему-то хочется его где-нибудь закрыть, дабы больше не видеть и не слышать. Из-за него мне теперь придется ходить по тонкому льду.

— На балу Алекс танцевал с Даниэль.

Толстый слой невозмутимости на лице Ольги снесло ураганным ветром осмысления.

— Он что, сумасшедший?

Я не готова отвечать на этот вопрос, я вообще не хочу больше ничего говорить.

— Поверить не могу, — добавляет Ольга и отводит взгляд, будто пространство, которое нас окружает может помочь ей все осознать.

— Он что, втюрился в нее!?

— Оля, заканчивай свой односложный монолог. Втюрился, не втюрился, а шансов у него никаких, — снова огрызаюсь я.

— Это да, — отозвалась девушка с поникшим видом, и тут же бросила взгляд в сторону часов. — Пара через пять минут!

— Физкультура, — дополняю и сразу морщу нос так, как будто учуяла запах испорченной еды. Ненавижу бегать по всему залу, как безголовая курица.