Крестная дочь

– Тогда я напомню. Последний раз ты со своим боссом приезжал в Москву два с половиной года назад. Эту девчонку привел в ваш гостиничный номер некий Эльмурад Азизбеков. Этот парень был мелким сбытчиком дури. Он пообещал девчонке дозу героина. И она пошла, потому что была наркоманкой. На следующий день тебя и Батырова задержали в аэропорту, промариновали несколько дней в камере, допросили. И дали под зад коленом. Теперь вспомнил?

– Не вспомнил.

– Я отец этой девочки.

– С чем тебя и поздравляю. А теперь пошел на хер, козел.

В следующее мгновение Родя закричал от боли и пришел в себя только через пару минут, когда на лицо плеснули водой.

– Возьми деньги, – сказал Родя. – У меня в кошельке две штуки баксов. Неплохая компенсация за дальнюю дорогу. За твою работу: пиф-паф… И за твою дочь. Эту шлюху, которая не стоит и сотни. Она давала за дозу. За один чек всем желающим давала. Всем, кому приспичило потрахаться…

– Заткнись.

– Ты хотел услышать. Я рассказываю. Она лежала на кровати, я подошел. Поднял ее на руки. Окно уже было открыто. Все кончилось через секунду. Я просто отпустил ее. И она упала вниз. И вся любовь. Звук такой, будто на асфальт с высоты уронили пакет молока. Шлеп. Смачный звук. Приятный.

– Но зачем?

– А просто так. Взял, да и выкинул ее к такой-то матери. Другой бы на твоем месте мне спасибо сказал. Избавил тебя от этой головной боли. Господи, поверить не могу, что ты приперся на край света из-за этой подстилки. Нашел и подстрелил меня. Этого не может быть. Нет, не могу поверить. Что тебе надо? Ну, скажи? Твою шлюху все равно не воскресишь. Так чего тебе надо?

– Я хочу знать, где искать твоего хозяина.

– Ничего не получится. Ты близко к нему не подступишься, даже не мечтай. У него много людей, они умеют стрелять и попадают в цель. А подойдешь ближе, чем на километр, тебя в одну секунду грохнут.

– Меня уже грохнули, – процедил Зубов. – В тот день, когда погибла моя дочь.

Родя вытер слезящиеся глаза кулаком и взглянул на ногу, чувствуя, что сил остается совсем немного. Кровотечение продолжается и его уже не остановить. Никто из этих ублюдков не станет ему помогать. Даже жгут не затянут.

– Сука ты, – сказал Родя. – Сука и тварь. Подстрелить меня из-за этой говеной девки. Из-за этой наркоманки. Она все равно бы кончила под забором. Или подохла от дурной болезни. Что б ты сдох, паскуда… Как твоя дочь…

Зубов поднялся на ноги, понимая, что разговор окончен. Распахнув куртку, вытащил из-под ремня пистолет. Опустил ствол и разрядил обойму в голову Родимина.

Часть третья. Большая охота

Глава первая

После обеда Девяткина вызвал к себе начальник следственного управления Николай Николаевич Богатырев. Полковник бросил на приставной столик для посетителей пару газет и сказал:

– Еще не читал? Тогда возьми, у себя посмотришь. История с самолетом до сегодняшнего дня не попадала в газеты. Но когда-то это должно было случиться. Корреспонденты строят догадки, маразматические версии. Додумались, что журналистку Панову похитили, но требований о выкупе преступники пока не выдвинули. Полная ахинея, но от этого не легче. Завтра меня вызывают наверх. Из министерства уже звонили.

– Откуда же, интересно…

Богатырев раздраженно махнул рукой.

– Кто-то из наших или прокурорских слил информацию и, надо думать, неплохо заработал. Заметки вышли на второй и третьей полосе. Не сразу заметишь. Но через пару дней, если Панова не найдется, все это дерьмо дадут на первых полосах. И поднимется такая вонь, что работать будет некогда, надо будет только отписываться и отбрехиваться. Что у тебя по делу?

Девяткин рассказал о своих скромных успехах и, подумав, что правду нужно говорить всю и сразу, а не мелкими порциями, добавил:

– Главным подозреваемым остается Олейник. Но к нему не подступиться. Я взял информацию у налоговиков. У него чистый бизнес: большая фирма грузовых и контейнерных перевозок «Вектор». Раньше в собственности были предприятия по производству жидкого полимеров, стекла и пенопласта. Но сейчас эти актив проданы, остался один «Вектор». У налоговой к Олейнику никаких претензий. Как его разговорить? Вот вопрос. Этого типа можно колоть месяц – и не расколешь.

– Какие у тебя мысли? – Богатырев нахмурился.

– Я попросил ребят из технического отдела послушать телефонные разговоры Олейника. В порядке дружеского одолжения. Без санкции судьи, потому что санкцию все равно не дадут, а если и дадут, то не скоро. Надеялся, что он хоть словом проговорится. Но тут все глухо. Олейник почти не пользуется линейным телефоном. А разговоры по мобильнику и спутниковому телефону кодируются. Нужна санкция на их прослушку. И еще неплохо бы установить за этим типом наружное наблюдение. Вы обещали помочь…

– Так, еще что? – Богатырев нетерпеливо постучал карандашом по столу, не дал Девяткину закончить мысль.