Крестная мать

Какое-то время Ольга держалась нормально, но под конец разговора с Тягуновым расплакалась, попросила передать сыну пакет с едой и пожелание «вести себя по-мужски». Вернула трубку Татьяне.

— Слава, зачем вы стреляли по вертолету? — сразу спросила Татьяна. — Ничего бы не случилось.

— У Андрея, видимо, нервы не выдержали. Мы и ахнуть не успели, как он выпустил очередь. Глупо, конечно, было стрелять… Мы же видели, понимали, что вертолет над нами появился не случайно. Но Андрей… я не могу объяснить, Таня!.. Да ладно, что теперь? Расскажи про разговор, кто приходил?

Татьяна коротко, точно передала суть беседы, которая состоялась с Каменцевым и Дерикотом.

Вячеслав Егорович долго молчал.

— Ты права, Таня. Нам с Игорем нужно отсюда выбраться. И как можно скорее. Придется, видно, отступить. Они, действительно, победили.

— Слава, родной мой! Скажи все, что они хотят! Они выпустят, они обещали. Им ведь это тоже выгодно. Сейчас ничего нельзя сделать, я это понимаю, вижу. Уж я голову ломала-ломала… Душа разрывается на куски… ну хоть об стенку бейся! У них власть! У них!

— Да и я не мальчик, тоже кое-что понимаю, — хмыкнул Тягунов.

— Слава, тебе нужно вырваться отсюда, вернуться домой! — почти рыдала Татьяна. — Сделай все возможное и невозможное. Ради нас двоих. Мы ждем тебя!

— Кто это «мы»? Вы с Изольдой, что ли? — робкий и недоуменный огонек засветился в глазах видавшего виды майора милиции. Лицо его, измученное переживаниями, помолодело, разгладилось.

— Ну… не только мы с Изольдой. Понимаешь?.. Ладно, вернешься, я все расскажу.

— Понимаю! — вдруг крикнул Тягунов.

Минуты две он смотрел на нее молча, а она вглядывалась в любимое лицо. Наверное, они могли бы так сидеть целую вечность. Но молчать и думать их обоих обязывало теперь не столько короткое, как миг, прошлое, сколько неизмеримо ответственное в естественном своем проявлении Будущее.

— Ты знаешь, у меня ведь не было детей, — признался Тягунов. — А мне всегда так хотелось иметь сына. Димку!

— Почему же Димку? — возразила Татьяна. — А если будет Ванечка?

— Хорошо, пусть будет Ванечка. Как ты захочешь, Танюша. Но ты теперь… как-то поосторожней надо, а? Ходить там и прочее.

— Полтора месяца всего, что ты! — Она невольно засмеялась. — О себе подумай, Слава. Умоляю тебя!

— Я сделаю все, как ты сказала. Конечно, это хоть какой-то выход для всех… м-да. Но я попробую выкрутиться. Целую тебя, родная моя.

— И я тебя!

Татьяна поцеловала трубку, и губы Тягунова за толстым тюремным стеклом ласково дрогнули.

Скан: Посейдон-М

Обработка: Prizrachyy_ Putnik