Крестная мать - 2

Полеванов совсем недавно был председателем Комитета по Госкомимуществу, большим начальником. Но в должности удержался всего два месяца. Человек с периферии, причем с далекой, аж из Амурской области, он был приглашен в Москву на хорошую, денежную работу, которая при желании могла бы сделать его весьма состоятельным и влиятельным чиновником, каких в столице пруд пруди, ведь через Комитет по приватизации шли серьезные документы. Но прежде всего через него шла политика, с которой честный провинциал не мог согласиться. Политика же была такая: продать как можно скорее и дешевле национальную собственность в частные руки. Неважно, в чьи. Хозяином на Руси может стать любой «гражданин мира», лишь бы у этого «гражданина» были деньги.

Потенциальные хозяева не заставили себя долго ждать. Татьяна убедилась в этом и на примере Придонска. Визит Джеймса Ховарда оставил у нее совершенно четкое ощущение — международный капитал ни перед чем не остановится. У него по отношению к России есть только корыстные интересы: предприятия, земли, недра, сырье…

Бывший теперь глава Госкомимущества Полеванов, разобравшись в сути предложенного ему дела — помогать делить национальный пирог, — ужаснулся, написал Черномырдину служебное письмо (его потом изучали в Придонске, в департаменте Суходольского), в котором прямо говорил, что Россия с ее богатством распродается за бесценок. И приводил много конкретных фактов и цифр, из которых Татьяна хорошо помнит две: за 7,2 миллиарда долларов США вместо 200 было продано около полутысячи российских предприятий, то есть почти в тридцать раз дешевле! Россия просто подарила кому-то свое национальное состояние, отдала за бесценок то, что десятилетиями создавали миллионы людей.

Конечно, Полеванова выгнали. Сам президент Ельцин сказал о нем: «Полеванов не понял, что должен работать в одной команде…» Теперь вот и Суходольский, отправляя ее в Москву, намекнул примерно на то же самое — или работай, или уходи. Трудиться в Департаменте по учету и распределению государственного имущества с  т а к и м  настроением не годится.

И как он смог уловить ее настроение?

Наблюдательный, конечно, человек, умный. Знает, каким был ее трудовой путь, понимает, что сложно бывшему рядовому инженеру-конструктору, всю жизнь получавшему лишь необходимый для жизни мизер, зарплату, перестроиться, начать мыслить по-новому. Слишком резкий психологический переход. Начальство, которое плавно поднимается по ступеням карьеры, постепенно привыкает ко всему — к деньгам, комфорту, всевозрастающим потребностям, лизоблюдству и подхалимажу… А ее сначала сделали безработной, потом посадили в высокое ответственное кресло. И она из него тоже ведь кое-что увидела и тоже, как Полеванов, ужаснулась…

После отъезда Джеймса Ховарда ее вызвал Суходольский, сказал:

— Татьяна Николаевна, по возвращении из Москвы займитесь своим заводом. Надо будет помочь господину Ховарду приобрести нужный пакет акций. Пусть пока не контрольный, но процентов пятнадцать-шестнадцать…

— Каким образом?

— Нужно развернуть и на предприятии, и вокруг него организационную работу. Мы дадим вам автобус с громкоговорителями и нескольких помощников. Автобус будет стоять у проходной завода и агитировать рабочих продавать акции. Сразу же, за наличные. Вам самой сидеть там не надо, найдем, кому сидеть, ваша обязанность — контролировать, быть в курсе. Так просил Аркадий Вадимович.

— Понятно.

— Некоторые сложности будут у вас с пенсионерами, с теми, кто уже не работает на предприятии, а акции имеет. Этих людей надо найти, побывать у них дома, поговорить. Здесь вам придется подключиться, но, повторяю, опять же с контрольными функциями. Все остальное сделают наши люди, скупщики.

Татьяна не стала откладывать дело в долгий ящик — уже на следующее утро возле центральной проходной завода появился небольшой автобус, украшенный транспарантами-призывами:

ПОКУПАЕМ АКЦИИ!

50 тысяч рублей за штуку!

ТЕБЕ ЭТО ВЫГОДНО!

НЕ РАЗДУМЫВАЙ!

Однако заводской народ отчего-то все же раздумывал, не спешил продавать акции в десять раз дороже номинала, и Суходольский поручил Татьяне разобраться, в чем там дело.

Она пошла на завод и уже через час все поняла: с внутренней стороны проходных (а их на заводе было три) висели яркие плакаты:

РАБОЧИЙ! ИНЖЕНЕР!

ЗА ВОРОТАМИ НАШЕЙ ПРОХОДНОЙ ТЕБЯ ПОДЖИДАЮТ ЖУЛИКИ. ОНИ ХОТЯТ СКУПИТЬ ТВОИ АКЦИИ ПО ДОРОГОЙ ЦЕНЕ. НЕ СОБЛАЗНЯЙСЯ! ТРУДНОЕ ВРЕМЯ НАДО ПЕРЕЖИТЬ. ТЫ ЕЩЕ ПОЛУЧИШЬ СВОИ ДИВИДЕНДЫ И ОСТАНЕШЬСЯ ХОЗЯИНОМ НА ЗАВОДЕ. В ПРОТИВНОМ СЛУЧАЕ ПРЕВРАТИШЬСЯ В ВОЛЬНОНАЕМНОГО, У КОТОРОГО НЕ БУДЕТ НИКАКИХ ПРАВ. ПОДУМАЙ!

Администрация

Татьяна аккуратно переписала это обращение в блокнот, отправилась в заводское бюро приватизации, где была у нее давняя знакомая, инспектор, попросила список пенсионеров.

— А для какой цели, Тань? — запросто спросила та.

— Ну… мы хотим проверить законность… вообще иметь представление о работе вашего бюро в этом направлении. Ты же знаешь, Маша, с меня тоже отчетность требуют.