Крестная мать

Наконец в четверг утром она оделась, взяла сумочку и постучала кулаком по голове Иуды. Картина отъехала в сторону, а Донна Белла достала из сейфа пистолет. Солдат, конечно тоже будет с оружием, но, отправляясь на деловую встречу впервые, ей показалось, что будет солиднее, если она тоже что-нибудь захватит с собой.

Машина уже ждала у подъезда. В библиотеке она застала Рико вместе с молодым человеком. Донна приветствовала их легким наклоном головы и обратилась к сыну:

– Он захватил с собой снаряжение?

– У тебя есть оружие? – спросил Рико у солдата.

– Конечно, – последовал незамедлительный ответ.

– И где же оно? – полюбопытствовала она.

– Наверху, в моей комнате. – Если бы она могла тут же задушить своего сына, то сделала это не задумываясь. Ей потребовалось собрать в кулак все свое самообладание, чтобы сдержаться.

– Пойди и принеси его, – приказала Донна солдату и стала отчитывать сына в присутствии подчиненного, но стоило ему удалиться, как она сразу высказала все, что думала о его способностях.

– Непроходимый идиот! Я займусь тобой, как только вернусь!

– Откуда я знал, чем ты собираешься заниматься? – запротестовал Рико. – Вы что, собираетесь устроить налет? Мне трудно было ожидать этого от своей матери.

– Я не твоя мать закричала она и тут же отвесила ему очередную оплеуху. Я, Донна Белла и постарайся не забывать об этом!

– Хотя мой отец был Доном и крестным отцом, но никогда от меня не отказывался, – заныл Рико.

– Человек, который в таком возрасте мог умереть от ветрянки, вряд ли мог знать, что стоит говорить, а что и нет, – парировала его мать.

– Но у каждого должна быть мать, – не сдавался он.

– Тогда женись, – пожала плечами Донна, – у меня нет времени на эту чепуху.

В дверь робко постучали, и в комнате снова появился молодой человек.

– Все на месте? – спросила Донна.

– Да.

– Он хотя бы заряжен?

– У, черт, совсем забыл, – покраснел солдат. – Это займет не больше минуты, – и он опрометью выбежал из комнаты.

Она поудобнее устроилась на кушетке, достала четки и, перебирая пальцами их бусины, повторяла как заклинание:

– Господи, дай мне мужества, укрепи силы, пошли мне терпения...

– Ну, пошли, – сказала Донна при появлении солдата.

Они вышли из дома, сели в машину и она обратилась к шоферу:

– Западная сторона, Пятьдесят пятая-стрит. Тут Донна снова обратила внимание на своего спутника. – Ты знаешь Альфредо Фетуччини? – Лично не знаком, но пару раз встречаться приходилось. – Сможешь его узнать?

– Да.

Даже если его лицо будет закрыто полотенцем? – настаивала Донна.

– Конечно.

– А ты уверен в этом? – уже начиная терять терпение от его самоуверенных ответов, спросила она.

– Он же будет единственным, чье лицо будет укутано полотенцем, – заметил солдат. – Там всего три кресла и большого наплыва клиентов не ожидается.

– А тебе известно, что нужно делать дальше? – не унималась Донна Белла.

– Нет.

– Тебя даже не проинструктировали? – удивилась она.

– Рико сказал, что мне нужно будет отправиться по делам с его матерью. Вот и все, – объяснил солдат.

– Слушай и постарайся запомнить, что от тебя требуется. Ты умеешь обращаться с оружием?

Лицо молодого человека стало пунцовым.

– Это не важно, – успокоила его Донна. – Стрелять не требуется, но ты хотя бы сможешь сделать вид, что готов пустить его в ход.

– Конечно, – гордо заявил он.

– Тебе нужно только убедить его выйти из парикмахерской и сесть ко мне в машину, о'кей?

– О'кей, – эхом отозвался солдат.

– Для пущей убедительности можешь во время разговора засунуть руку в карман, ты хоть знаешь, как это делается? – съязвила Донна Белла. – Ну, словно ты ни перед чем не остановишься.

– Но мне не нужно будет стрелять? – попытался робко уточнить он.

– Будем надеяться на волю Божью. Господь сам наставит нас на путь истинный, – мрачно сказала она.

Солдат истово перекрестился.

– Между прочим, как тебя все-таки зовут? – полюбопытствовала Донна.

– Кассиаторе.

– Кассиаторе, – повторила она. – Хорошее имя. Мне кажется, я знала твою мать.

– Ребята еще дразнили меня цыпленком, – признался солдат.

– Ради Бога, хватит, – взмолилась Донна Белла. – Делай, что тебе говорят, и все будет нормально.

– Я надеюсь, – отозвался Кассиаторе. – Все-таки это мое первое дело.

– И мое тоже, – призналась она.

– Мне всегда хотелось стать профессиональным фигуристом, – сказал солдат. – Я даже подумать не мог, что буду заниматься такими делами.

– Это точно, – согласилась Донна.

– Все же в этом есть что-то захватывающее, разве не так? У меня сегодня очень важное дело, – продолжал солдат, и на этот раз его просто распирало от энтузиазма. – А наши фотографии попадут в газеты? – неожиданно спросил он.

– Боже упаси, – вздрогнула она, а Кассиаторе осенил себя крестом.

– Чем занимался твой отец?

– Он был религиозным фанатиком.

– Отлично, – сказала Донна. – Мужчине всегда лучше заниматься тем делом, которое ему по душе.

Всю оставшуюся часть дороги они провели молча, а когда впереди показался отель "Парк – Бродвей", Донна приказала шоферу остановиться у дверей парикмахерской.